Лубок сопровождал жизнь деревенского жителя, городского ремесленника и мещанина от самого рождения до смерти. Духовные картинки заменяли в низовом быту дорогостоящие иконы. Их выкладывали на аналои бедных сельских церквей, размещали в красных углах деревенских изб. Светские (то есть нерелигиозные, мирские) картинки украшали квартиры мещан и небогатых купцов, жилища ремесленников, разного рода мастеровых людей и городской бедноты, комнатки почтовых станций, дома бедных дворян и низших офицерских чинов. По многочисленным свидетельствам современников, только в редкой избе нельзя было встретить "картин, которыми каждый мужик обыкновенно при первой же возможности спешит украсить стены своего жилья". Дети играли в лубочные настольные игры, рассматривали фантастические виды городов и портреты, развешанные по стенам, читали лубочные сказки, обучались грамоте и письму, старательно копируя надписи на картинках. Взрослые пытались заглянуть в будущее по гадательным книжкам царя Соломона, толковали сны по печатным сонникам, отсчитывали дни по календарям. Крестьяне узнавали о том, что происходит за пределами родной деревни со слов разносчиков народных картинок - офень и из лубочных иллюстрированных цитат из столичных "Ведомостей" почти столетней давности. Картинки на сказочные и литературные сюжеты составляли нехитрую домашнюю библиотеку деревенского жителя.
Lubok soprovozhdal zhizn derevenskogo zhitelja, gorodskogo remeslennika i meschanina ot samogo rozhdenija do smerti. Dukhovnye kartinki zamenjali v nizovom bytu dorogostojaschie ikony. Ikh vykladyvali na analoi bednykh selskikh tserkvej, razmeschali v krasnykh uglakh derevenskikh izb. Svetskie (to est nereligioznye, mirskie) kartinki ukrashali kvartiry meschan i nebogatykh kuptsov, zhilischa remeslennikov, raznogo roda masterovykh ljudej i gorodskoj bednoty, komnatki pochtovykh stantsij, doma bednykh dvorjan i nizshikh ofitserskikh chinov. Po mnogochislennym svidetelstvam sovremennikov, tolko v redkoj izbe nelzja bylo vstretit "kartin, kotorymi kazhdyj muzhik obyknovenno pri pervoj zhe vozmozhnosti speshit ukrasit steny svoego zhilja". Deti igrali v lubochnye nastolnye igry, rassmatrivali fantasticheskie vidy gorodov i portrety, razveshannye po stenam, chitali lubochnye skazki, obuchalis gramote i pismu, staratelno kopiruja nadpisi na kartinkakh. Vzroslye pytalis zagljanut v buduschee po gadatelnym knizhkam tsarja Solomona, tolkovali sny po pechatnym sonnikam, otschityvali dni po kalendarjam. Krestjane uznavali o tom, chto proiskhodit za predelami rodnoj derevni so slov raznoschikov narodnykh kartinok - ofen i iz lubochnykh illjustrirovannykh tsitat iz stolichnykh "Vedomostej" pochti stoletnej davnosti. Kartinki na skazochnye i literaturnye sjuzhety sostavljali nekhitruju domashnjuju biblioteku derevenskogo zhitelja.
