Уникальная книга, выпущенная С. В. Рахманиновым в Париже в 1930 году (издательство "Таир"), в России была забыта на 80 лет.
Л. Л. Сабанеев, блестящий публицист конца XIX-нач. XX века, автор скандально известных мемуаров о Скрябине, воссоздает живой, далекий от хрестоматийности образ Танеева — музыканта, ученого, философа и неповторимой личности.
Эстетические и религиозные взгляды, оригинальный педагогический метод и круг общения композитора, в который входили Чайковский и Толстой, Скрябин и Рахманинов, наконец, любопытнейшие бытовые зарисовки — все это грани литературного портрета "русского эллина" и "морального гения эпохи".
Unikalnaja kniga, vypuschennaja S. V. Rachmaninovym v Parizhe v 1930 godu (izdatelstvo "Tair"), v Rossii byla zabyta na 80 let.
L. L. Sabaneev, blestjaschij publitsist kontsa XIX-nach. XX veka, avtor skandalno izvestnykh memuarov o Skrjabine, vossozdaet zhivoj, dalekij ot khrestomatijnosti obraz Taneeva — muzykanta, uchenogo, filosofa i nepovtorimoj lichnosti.
Esteticheskie i religioznye vzgljady, originalnyj pedagogicheskij metod i krug obschenija kompozitora, v kotoryj vkhodili Tchaikovsky i Tolstoj, Skrjabin i Rachmaninov, nakonets, ljubopytnejshie bytovye zarisovki — vse eto grani literaturnogo portreta "russkogo ellina" i "moralnogo genija epokhi".
Unikalnaja kniga, vypuschennaja S. V. Rakhmaninovym v Parizhe v 1930 godu (izdatelstvo "Tair"), v Rossii byla zabyta na 80 let.
L. L. Sabaneev, blestjaschij publitsist kontsa XIX-nach. XX veka, avtor skandalno izvestnykh memuarov o Skrjabine, vossozdaet zhivoj, dalekij ot khrestomatijnosti obraz Taneeva — muzykanta, uchenogo, filosofa i nepovtorimoj lichnosti.
Esteticheskie i religioznye vzgljady, originalnyj pedagogicheskij metod i krug obschenija kompozitora, v kotoryj vkhodili Chajkovskij i Tolstoj, Skrjabin i Rakhmaninov, nakonets, ljubopytnejshie bytovye zarisovki — vse eto grani literaturnogo portreta "russkogo ellina" i "moralnogo genija epokhi".
