Новый Орлеан. Город, в котором смешалось невообразимое множество рас, характеров, вер и увлечений. Парадная роскошь – и задние улочки, где жизнь кипит и днем, и ночью. И именно здесь живет один из самых причудливых литературных персонажей Игнациус Райлли, или просто Туся, как зовет его мать. Он лентяй – но лентяй деятельный и страстный. Обжора, посмешище, идеолог и идиот, точно знающий, как наилучшим образом обустроить окружающий мир. Дон Кихот и Фальстаф в одном теле, он отважно выступает против Фрейда, гомосексуалистов, гетеросексуалов, протестантов и всевозможных излишеств современности, набивая шишки и синяки и демонстрируя их с гордостью орденоносца. Фома Аквинский назвал бы его своим возлюбленным братом. Гаргантюа расцеловал бы в обе щеки и пожаловал герцогством. А господин Новый Орлеан просто и скромно гордится, что у него есть такой сын – неограненный бриллиант яростного юмора и неутолимого сарказма.
Novyj Orlean. Gorod, v kotorom smeshalos nevoobrazimoe mnozhestvo ras, kharakterov, ver i uvlechenij. Paradnaja roskosh – i zadnie ulochki, gde zhizn kipit i dnem, i nochju. I imenno zdes zhivet odin iz samykh prichudlivykh literaturnykh personazhej Ignatsius Rajlli, ili prosto Tusja, kak zovet ego mat. On lentjaj – no lentjaj dejatelnyj i strastnyj. Obzhora, posmeshische, ideolog i idiot, tochno znajuschij, kak nailuchshim obrazom obustroit okruzhajuschij mir. Don Kikhot i Falstaf v odnom tele, on otvazhno vystupaet protiv Frejda, gomoseksualistov, geteroseksualov, protestantov i vsevozmozhnykh izlishestv sovremennosti, nabivaja shishki i sinjaki i demonstriruja ikh s gordostju ordenonostsa. Foma Akvinskij nazval by ego svoim vozljublennym bratom. Gargantjua rastseloval by v obe scheki i pozhaloval gertsogstvom. A gospodin Novyj Orlean prosto i skromno gorditsja, chto u nego est takoj syn – neogranennyj brilliant jarostnogo jumora i neutolimogo sarkazma.
