Феномен Станислава Лема выходит далеко за границы художественной прозы, в частности в жанре научно-фантастической литературы. Его проза слишком отличается от прототипически развлекательной продукции научной фантастики, чтобы безоговорочно принадлежать ей. Лем превращает науку в литературу и литературу в науку, вводя в каждое повествование огромную дозу информации о принципиально возможных технических достижениях и научных открытиях будущего времени. Основанные на глубоком проникновении в материю, будущие открытия кажутся фантастическими только потому, что пока еще отсутствует инфраструктура для их создания. При этом Лем как литератор, футуролог и философ интересуется не столько научно-технической, сколько социальной стороной этих цивилизационных достижений, которые, безгранично расширяя свободу человека, могут привести его к катастрофе.Для студентов, аспирантов и преподавателей филологических факультетов вузов, а также для всех, кому интересно творчество С. Лема.
Fenomen Stanislava Lema vykhodit daleko za granitsy khudozhestvennoj prozy, v chastnosti v zhanre nauchno-fantasticheskoj literatury. Ego proza slishkom otlichaetsja ot prototipicheski razvlekatelnoj produktsii nauchnoj fantastiki, chtoby bezogovorochno prinadlezhat ej. Lem prevraschaet nauku v literaturu i literaturu v nauku, vvodja v kazhdoe povestvovanie ogromnuju dozu informatsii o printsipialno vozmozhnykh tekhnicheskikh dostizhenijakh i nauchnykh otkrytijakh buduschego vremeni. Osnovannye na glubokom proniknovenii v materiju, buduschie otkrytija kazhutsja fantasticheskimi tolko potomu, chto poka esche otsutstvuet infrastruktura dlja ikh sozdanija. Pri etom Lem kak literator, futurolog i filosof interesuetsja ne stolko nauchno-tekhnicheskoj, skolko sotsialnoj storonoj etikh tsivilizatsionnykh dostizhenij, kotorye, bezgranichno rasshirjaja svobodu cheloveka, mogut privesti ego k katastrofe.Dlja studentov, aspirantov i prepodavatelej filologicheskikh fakultetov vuzov, a takzhe dlja vsekh, komu interesno tvorchestvo S. Lema.
