— Я вчера приходил беспокоить ваше-ство, забормотал он, когда генерал поднял на него вопрошающие глаза, — не для того, чтобы смеяться, как вы изволили сказать. Я извинялся за то, что, чихая, брызнул-с... а смеяться я и не думал. Смею ли я смеяться? Ежели мы будем смеяться, так никакого тогда, значит, и уважения к персонам... не будет...— Пошел вон! — гаркнул вдруг посиневший и затрясшийся генерал.
— Ja vchera prikhodil bespokoit vashe-stvo, zabormotal on, kogda general podnjal na nego voproshajuschie glaza, — ne dlja togo, chtoby smejatsja, kak vy izvolili skazat. Ja izvinjalsja za to, chto, chikhaja, bryznul-s... a smejatsja ja i ne dumal. Smeju li ja smejatsja? Ezheli my budem smejatsja, tak nikakogo togda, znachit, i uvazhenija k personam... ne budet...— Poshel von! — garknul vdrug posinevshij i zatrjasshijsja general.
