Я была успешной телеведущей — в те времена, когда смотреть телевизор не было делом зазорным. Мой муж Алексей Козлов был успешным предпринимателем — со всеми атрибутами стиля, которого мы сейчас стеснялись бы. Все закончилось в один день, когда в нашу жизнь вошла тюрьма. Закончились внезапно друзья, связи и даже родственники. Закончились деньги, успех и новые платья. Начались тюремные очереди, поиск адвокатов, передачи, судебные заседания, путешествия по ближним и дальним зонам страны.
Мы боролись — и победили. Мы встретили много прекрасных и удивительных людей по обе стороны колючей проволоки, которые страдали, любили, шутили, помогали друг другу. Мы попытались сохранить их в своей жизни, не упустить ни одного — так родилось движение «Русь Сидящая», которое старается
помочь людям, которые столкнулись с неизвестным, непонятным, страшным.
Вы сейчас держите в руках тюремные дневники, которые мы вели одновременно: Алексей в тюрьме, я на воле. Мы писали друг для друга, чтобы знать, понимать, прочувствовать и сохранить. Скоро стало понятно, что дневники надо публиковать. Я боялась, повторяя привычное, российское, тюремное: «Как бы хуже не было». Муж убедил меня, что хуже не будет, и был прав. Но я ведь тогда не знала этого, поэтому ни в Бутырка-блоге, ни в первом издании дневников не было его имени.
Срок, который изначально получил Алексей, должен был закончиться в 2016 году — восемь лет. Алексей давно на свободе, работает и помогает мне в «Руси Сидящей». И мы хотим вам сказать только одно: ничего не бойтесь. Не предавайте себя, боритесь. Тюрьма — не конец, тюрьма может стать началом другой, прекрасной жизни, в которой не будет места ничему лишнему. Стыдному и зазорному.
Ja byla uspeshnoj televeduschej — v te vremena, kogda smotret televizor ne bylo delom zazornym. Moj muzh Aleksej Kozlov byl uspeshnym predprinimatelem — so vsemi atributami stilja, kotorogo my sejchas stesnjalis by. Vse zakonchilos v odin den, kogda v nashu zhizn voshla tjurma. Zakonchilis vnezapno druzja, svjazi i dazhe rodstvenniki. Zakonchilis dengi, uspekh i novye platja. Nachalis tjuremnye ocheredi, poisk advokatov, peredachi, sudebnye zasedanija, puteshestvija po blizhnim i dalnim zonam strany.
My borolis — i pobedili. My vstretili mnogo prekrasnykh i udivitelnykh ljudej po obe storony koljuchej provoloki, kotorye stradali, ljubili, shutili, pomogali drug drugu. My popytalis sokhranit ikh v svoej zhizni, ne upustit ni odnogo — tak rodilos dvizhenie «Rus Sidjaschaja», kotoroe staraetsja
pomoch ljudjam, kotorye stolknulis s neizvestnym, neponjatnym, strashnym.
Vy sejchas derzhite v rukakh tjuremnye dnevniki, kotorye my veli odnovremenno: Aleksej v tjurme, ja na vole. My pisali drug dlja druga, chtoby znat, ponimat, prochuvstvovat i sokhranit. Skoro stalo ponjatno, chto dnevniki nado publikovat. Ja bojalas, povtorjaja privychnoe, rossijskoe, tjuremnoe: «Kak by khuzhe ne bylo». Muzh ubedil menja, chto khuzhe ne budet, i byl prav. No ja ved togda ne znala etogo, poetomu ni v Butyrka-bloge, ni v pervom izdanii dnevnikov ne bylo ego imeni.
Srok, kotoryj iznachalno poluchil Aleksej, dolzhen byl zakonchitsja v 2016 godu — vosem let. Aleksej davno na svobode, rabotaet i pomogaet mne v «Rusi Sidjaschej». I my khotim vam skazat tolko odno: nichego ne bojtes. Ne predavajte sebja, borites. Tjurma — ne konets, tjurma mozhet stat nachalom drugoj, prekrasnoj zhizni, v kotoroj ne budet mesta nichemu lishnemu. Stydnomu i zazornomu.
