Вопреки всем переворотам XX века, русская духовная традиция существовала в отечественной культуре на всем протяжении этого трагического столетия и продолжает существовать до сих пор. Более того, именно эта традиция определяла во многом ключевые смыслы творческого процесса как в СССР, так и русском Зарубежье. Несмотря на репрессии после 1917 года, вопреки инославной и иноязычной культуре в странах рассеяния, в отличие от атеизма постмодернистской цивилизации начала XXI века, – те или иные формы православной духовной энергетики неизменно служили источником художественного вдохновения многих крупнейших русских писателей, композиторов, живописцев, режиссеров театра и кино. Часто это происходило в превращенных формах, скрыто, в подтексте, в символике, в иносказании. Порой этого не осознавал и сам художник, так что исследователю стоит немалого труда обнаружить вероисповедную основу вполне светского, на первый взгляд, романа или кинофильма и квалифицировать ее так, как она того заслуживает.Авторы предлагаемой книги по мере сил решают эту задачу – впервые в нашей научной литературе. Первый том из задуманных трех посвящен периоду 1917–1934 годов – от революции до Первого съезда советских писателей, хотя, конечно, затрагивает предыдущие и последующие эпохи отечественной истории и культуры.
Vopreki vsem perevorotam XX veka, russkaja dukhovnaja traditsija suschestvovala v otechestvennoj kulture na vsem protjazhenii etogo tragicheskogo stoletija i prodolzhaet suschestvovat do sikh por. Bolee togo, imenno eta traditsija opredeljala vo mnogom kljuchevye smysly tvorcheskogo protsessa kak v SSSR, tak i russkom Zarubezhe. Nesmotrja na repressii posle 1917 goda, vopreki inoslavnoj i inojazychnoj kulture v stranakh rassejanija, v otlichie ot ateizma postmodernistskoj tsivilizatsii nachala XXI veka, – te ili inye formy pravoslavnoj dukhovnoj energetiki neizmenno sluzhili istochnikom khudozhestvennogo vdokhnovenija mnogikh krupnejshikh russkikh pisatelej, kompozitorov, zhivopistsev, rezhisserov teatra i kino. Chasto eto proiskhodilo v prevraschennykh formakh, skryto, v podtekste, v simvolike, v inoskazanii. Poroj etogo ne osoznaval i sam khudozhnik, tak chto issledovatelju stoit nemalogo truda obnaruzhit veroispovednuju osnovu vpolne svetskogo, na pervyj vzgljad, romana ili kinofilma i kvalifitsirovat ee tak, kak ona togo zasluzhivaet.Avtory predlagaemoj knigi po mere sil reshajut etu zadachu – vpervye v nashej nauchnoj literature. Pervyj tom iz zadumannykh trekh posvjaschen periodu 1917–1934 godov – ot revoljutsii do Pervogo sezda sovetskikh pisatelej, khotja, konechno, zatragivaet predyduschie i posledujuschie epokhi otechestvennoj istorii i kultury.
