Если говорить о жанре книги, то это - трагедии. Трагедии, основанные на личных показаниях, протоколах допросов и воспоминаниях тех людей, которые волею судеб имели дело с ВЧК-ОГПУ. Подавляющее большинство документов до сегодняшнего дня оставалось "тайной за семью печатями". Кто, например, знал, что еще в 1919 году против больного и полуглухого человека, которым гордилась вся Россия, была проведена целая контрразведывательная операция, в результате которой он оказался в подвалах Лубянки? Имя этого человека - Константин Эдуардович Циолковский. А как вам такой парадокс истории: судьба Ленина, а стало быть, и всей страны, хоть и недолго, но совершенно реально находилась в руках отпетого бандита Якова Кошелькова. Таких историй в книге немало, и все они хранятся за стальными дверями секретных архивов. Объединяет их самое ужасное и самое неизбежное, что есть на этом свете - смерть. Кто-то погиб от рук палача; кто-то, пройдя испытание магаданскими и воркутинскими лагерями, все-таки выжил. Но все равно отпущенные им годы были смертью - смертью в рассрочку.
Для лиц старше 16 лет.
Esli govorit o zhanre knigi, to eto - tragedii. Tragedii, osnovannye na lichnykh pokazanijakh, protokolakh doprosov i vospominanijakh tekh ljudej, kotorye voleju sudeb imeli delo s VCHK-OGPU. Podavljajuschee bolshinstvo dokumentov do segodnjashnego dnja ostavalos "tajnoj za semju pechatjami". Kto, naprimer, znal, chto esche v 1919 godu protiv bolnogo i poluglukhogo cheloveka, kotorym gordilas vsja Rossija, byla provedena tselaja kontrrazvedyvatelnaja operatsija, v rezultate kotoroj on okazalsja v podvalakh Lubjanki? Imja etogo cheloveka - Konstantin Eduardovich Tsiolkovskij. A kak vam takoj paradoks istorii: sudba Lenina, a stalo byt, i vsej strany, khot i nedolgo, no sovershenno realno nakhodilas v rukakh otpetogo bandita Jakova Koshelkova. Takikh istorij v knige nemalo, i vse oni khranjatsja za stalnymi dverjami sekretnykh arkhivov. Obedinjaet ikh samoe uzhasnoe i samoe neizbezhnoe, chto est na etom svete - smert. Kto-to pogib ot ruk palacha; kto-to, projdja ispytanie magadanskimi i vorkutinskimi lagerjami, vse-taki vyzhil. No vse ravno otpuschennye im gody byli smertju - smertju v rassrochku.
Dlja lits starshe 16 let.
