Владимир Козлов – автор семи изданных книг в жанре альтернативной прозы (в т. ч. знаменитой трилогии «Гопники» – «Школа» – «Варшава») и трех книг нон-фикшн (о современных субкультурах), сценарист фильма «Игры мотыльков». Произведения В. Козлова переведены на английский и французский языки, известны европейскому читателю.Остросюжетный роман «1986» построен как хроника криминального расследования: изнасилована и убита девушка с рабочей окраины.Текст выполнен в технике коллажа: из диалогов следователей, разговоров родственников девушки, бесед ее знакомых выстраивается картина жизни провинциального городка – обыденная в своей мерзости и мерзкая в обыденности.Насилие и противостояние насилию – два основных способа общения людей с миром. Однако в центре повествования – не проблема жестокости, а проблема смирения с жестокостью. Покорности насилию.Автор преодолевает догмы, взламывает условности. При этом действительность не объясняется и даже не описывается – она фиксирует и изображает сама себя: в меняющихся ракурсах и повторяющихся коллизиях, в отдельных штрихах и частных деталях. Писатель лишь поворачивает объектив, меняет линзы и наводит резкость на избранный объект.
Vladimir Kozlov – avtor semi izdannykh knig v zhanre alternativnoj prozy (v t. ch. znamenitoj trilogii «Gopniki» – «Shkola» – «Varshava») i trekh knig non-fikshn (o sovremennykh subkulturakh), stsenarist filma «Igry motylkov». Proizvedenija V. Kozlova perevedeny na anglijskij i frantsuzskij jazyki, izvestny evropejskomu chitatelju.Ostrosjuzhetnyj roman «1986» postroen kak khronika kriminalnogo rassledovanija: iznasilovana i ubita devushka s rabochej okrainy.Tekst vypolnen v tekhnike kollazha: iz dialogov sledovatelej, razgovorov rodstvennikov devushki, besed ee znakomykh vystraivaetsja kartina zhizni provintsialnogo gorodka – obydennaja v svoej merzosti i merzkaja v obydennosti.Nasilie i protivostojanie nasiliju – dva osnovnykh sposoba obschenija ljudej s mirom. Odnako v tsentre povestvovanija – ne problema zhestokosti, a problema smirenija s zhestokostju. Pokornosti nasiliju.Avtor preodolevaet dogmy, vzlamyvaet uslovnosti. Pri etom dejstvitelnost ne objasnjaetsja i dazhe ne opisyvaetsja – ona fiksiruet i izobrazhaet sama sebja: v menjajuschikhsja rakursakh i povtorjajuschikhsja kollizijakh, v otdelnykh shtrikhakh i chastnykh detaljakh. Pisatel lish povorachivaet obektiv, menjaet linzy i navodit rezkost na izbrannyj obekt.
