Что может быть страшнее анархии, внезапно рухнувшей на страну, едва сумевшую на руинах прошлого возвести хрупкое здание порядка? Необузданная мощь магии, пришедшая в мир, прежде лишенный даже ее бледных призраков, - она без разбора наделила новыми возможностями обычных людей. Она не выбирала, хорош человек или плох, совестлив или безжалостен, простой обыватель или прирожденный преступник. Ее не волновало, чем человек руководствуется в этой жизни, пользуясь своими новыми возможностями - собственной выгодой или собственными представлениями о счастье всех людей. И то, и другое несло гибель слабым и несогласным.
Chto mozhet byt strashnee anarkhii, vnezapno rukhnuvshej na stranu, edva sumevshuju na ruinakh proshlogo vozvesti khrupkoe zdanie porjadka? Neobuzdannaja mosch magii, prishedshaja v mir, prezhde lishennyj dazhe ee blednykh prizrakov, - ona bez razbora nadelila novymi vozmozhnostjami obychnykh ljudej. Ona ne vybirala, khorosh chelovek ili plokh, sovestliv ili bezzhalosten, prostoj obyvatel ili prirozhdennyj prestupnik. Ee ne volnovalo, chem chelovek rukovodstvuetsja v etoj zhizni, polzujas svoimi novymi vozmozhnostjami - sobstvennoj vygodoj ili sobstvennymi predstavlenijami o schaste vsekh ljudej. I to, i drugoe neslo gibel slabym i nesoglasnym.
