Истории, собранные в этой книге, убеждают: у каждого из нас не два родителя, а три. Третий - время, век, в котором человеку суждено родиться и жить. Именно "обстоятельствами времени" во многом объяснялись те испытания, которые пришлось претерпеть в своей жизни поэту Александру Твардовскому. Именно особенностями "исторического момента" были вызваны и драматические события личной судьбы математика академика Виктора Маслова. Эти "особенности" властно напомнили о себе и Александру Цветкову, талантливому и бесстрашному исследователю творческого пути философа Бердяева, умершему в 27 лет. А позже, в суверенной Белоруссии, уже в наши дни, они обрекли на тяжелую и несправедливую судьбу - с публичным унижением и тюремным заточением - Василия Старовойтова, в СССР - выдающегося колхозного вожака, дважды Героя Социалистического Труда. Но кому-то с "обстоятельствами времени", в конце концов, повезло. Например, "отпетым антисоветчикам" из НТС, казалось, навсегда отлученным от России, а...
Istorii, sobrannye v etoj knige, ubezhdajut: u kazhdogo iz nas ne dva roditelja, a tri. Tretij - vremja, vek, v kotorom cheloveku suzhdeno roditsja i zhit. Imenno "obstojatelstvami vremeni" vo mnogom objasnjalis te ispytanija, kotorye prishlos preterpet v svoej zhizni poetu Aleksandru Tvardovskomu. Imenno osobennostjami "istoricheskogo momenta" byli vyzvany i dramaticheskie sobytija lichnoj sudby matematika akademika Viktora Maslova. Eti "osobennosti" vlastno napomnili o sebe i Aleksandru Tsvetkovu, talantlivomu i besstrashnomu issledovatelju tvorcheskogo puti filosofa Berdjaeva, umershemu v 27 let. A pozzhe, v suverennoj Belorussii, uzhe v nashi dni, oni obrekli na tjazheluju i nespravedlivuju sudbu - s publichnym unizheniem i tjuremnym zatocheniem - Vasilija Starovojtova, v SSSR - vydajuschegosja kolkhoznogo vozhaka, dvazhdy Geroja Sotsialisticheskogo Truda. No komu-to s "obstojatelstvami vremeni", v kontse kontsov, povezlo. Naprimer, "otpetym antisovetchikam" iz NTS, kazalos, navsegda otluchennym ot Rossii, a...
