Брутальность и нонконформизм Чарльза Буковски "одомашнивались", когда он писал о четвероногих любимцах. Кошки были для него источником вдохновения, объектом любви, лекарством от тягот жизни, символом независимости. Ранящая искренность прорывается, когда Буковски пишет: "Животные вдохновляют. Они не умеют лгать. Они — сила природы. От ТВ я заболеваю через пять минут, а на животных могу смотреть часами и видеть в них лишь изящество и блеск, жизнь, какой она должна быть". Для Буковски кошки были больше, чем просто кошки, подтверждение тому - этот сборник.
Brutalnost i nonkonformizm Charlza Bukovski "odomashnivalis", kogda on pisal o chetveronogikh ljubimtsakh. Koshki byli dlja nego istochnikom vdokhnovenija, obektom ljubvi, lekarstvom ot tjagot zhizni, simvolom nezavisimosti. Ranjaschaja iskrennost proryvaetsja, kogda Bukovski pishet: "Zhivotnye vdokhnovljajut. Oni ne umejut lgat. Oni — sila prirody. Ot TV ja zabolevaju cherez pjat minut, a na zhivotnykh mogu smotret chasami i videt v nikh lish izjaschestvo i blesk, zhizn, kakoj ona dolzhna byt". Dlja Bukovski koshki byli bolshe, chem prosto koshki, podtverzhdenie tomu - etot sbornik.
