Для русской драматургии А.Н.Островский сделал ничуть не меньше, чем Шиллер - для немецкой и Расин с Мольером вместе взятые - для французской. Он - автор сорока семи пьес, большинство из которых уже сто пятьдесят лет не сходит с театральных подмостков и украшает репертуары как столичных, так и провинциальных российских театров. В этой книге известный писатель, драматург и театровед Татьяна Москвина раскрывает перед нами грани неординарной личности А.Н.Островского, своеобразие его мышления и творчества, попутно анализируя последние театральные постановки и экранизации пьес великого драматурга, которого при жизни в московских и петербургских императорских театрах восхищенно называли "наш боженька".
Dlja russkoj dramaturgii A.N.Ostrovskij sdelal nichut ne menshe, chem Shiller - dlja nemetskoj i Rasin s Molerom vmeste vzjatye - dlja frantsuzskoj. On - avtor soroka semi pes, bolshinstvo iz kotorykh uzhe sto pjatdesjat let ne skhodit s teatralnykh podmostkov i ukrashaet repertuary kak stolichnykh, tak i provintsialnykh rossijskikh teatrov. V etoj knige izvestnyj pisatel, dramaturg i teatroved Tatjana Moskvina raskryvaet pered nami grani neordinarnoj lichnosti A.N.Ostrovskogo, svoeobrazie ego myshlenija i tvorchestva, poputno analiziruja poslednie teatralnye postanovki i ekranizatsii pes velikogo dramaturga, kotorogo pri zhizni v moskovskikh i peterburgskikh imperatorskikh teatrakh voskhischenno nazyvali "nash bozhenka".
