Название сборника "Санкт-Петербург давно смешон..." предупреждает: будет смешно, но не очень весело. Смеяться "над святынями" - а что есть Город для петербуржца, как не главная среди них - все равно что иронизировать над собой. Горькая выходит ирония. Как сделать горечь аппетитной? Придумать ей "сладкую" упаковку... Например, стихотворную. Наверное, поэтому историк Даниил Коцюбинский и решил выступить в необычном для себя жанре. И поделился не мыслями и наблюдениями над социальными процессами и историческими катаклизмами, а чувствами и настроениями. С кем поделился? С теми, кто, быть может, чувствует себя и этот мир так же, как сам автор. С теми, кто пребывает в вечной экзистенциальной тоске и утешается "навязчивой" самоиронией. Таких людей в Петербурге немало. А возможно, и не только в Петербурге.
Nazvanie sbornika "Sankt-Peterburg davno smeshon..." preduprezhdaet: budet smeshno, no ne ochen veselo. Smejatsja "nad svjatynjami" - a chto est Gorod dlja peterburzhtsa, kak ne glavnaja sredi nikh - vse ravno chto ironizirovat nad soboj. Gorkaja vykhodit ironija. Kak sdelat gorech appetitnoj? Pridumat ej "sladkuju" upakovku... Naprimer, stikhotvornuju. Navernoe, poetomu istorik Daniil Kotsjubinskij i reshil vystupit v neobychnom dlja sebja zhanre. I podelilsja ne mysljami i nabljudenijami nad sotsialnymi protsessami i istoricheskimi kataklizmami, a chuvstvami i nastroenijami. S kem podelilsja? S temi, kto, byt mozhet, chuvstvuet sebja i etot mir tak zhe, kak sam avtor. S temi, kto prebyvaet v vechnoj ekzistentsialnoj toske i uteshaetsja "navjazchivoj" samoironiej. Takikh ljudej v Peterburge nemalo. A vozmozhno, i ne tolko v Peterburge.
