"Маяковский идет – и по новым кварталам Москвы, и по старому Парижу, по всей нашей планете идет с “заготовками” – не новых рифм, а новых дум и чувств…" - писал Илья Эренбург. За свою жизнь Владимир Маяковский проехал сто пятьдесят тысяч километров, девять раз выезжал за рубеж. Побывал в Польше, Чехословакии, Германии, Франции, Испании, Кубе, Мексике, США. И каждый раз он привозил из своих путешествий новые стихи, очерки, рисунки. Оттуда же летели то радостные, то тревожные письма поэта Лиле Брик – ей первой спешил он рассказать о пребывании за границей.
Знакомство с культурой других стран, общение с коренными жителями и эмигрантами, богатые впечатления от увиденного стали основой его прозы, написанной в том же маршевом, барабанном ритме, который так хорошо знаком по его стихам и который ярко выделяет голос Маяковского среди всех остальных голосов.
"Majakovskij idet – i po novym kvartalam Moskvy, i po staromu Parizhu, po vsej nashej planete idet s “zagotovkami” – ne novykh rifm, a novykh dum i chuvstv…" - pisal Ilja Erenburg. Za svoju zhizn Vladimir Majakovskij proekhal sto pjatdesjat tysjach kilometrov, devjat raz vyezzhal za rubezh. Pobyval v Polshe, Chekhoslovakii, Germanii, Frantsii, Ispanii, Kube, Meksike, SSHA. I kazhdyj raz on privozil iz svoikh puteshestvij novye stikhi, ocherki, risunki. Ottuda zhe leteli to radostnye, to trevozhnye pisma poeta Lile Brik – ej pervoj speshil on rasskazat o prebyvanii za granitsej.
Znakomstvo s kulturoj drugikh stran, obschenie s korennymi zhiteljami i emigrantami, bogatye vpechatlenija ot uvidennogo stali osnovoj ego prozy, napisannoj v tom zhe marshevom, barabannom ritme, kotoryj tak khorosho znakom po ego stikham i kotoryj jarko vydeljaet golos Majakovskogo sredi vsekh ostalnykh golosov.
