Прежде всего, этот роман народный. Более того, "В круге первом" заставляет окинуть все творчество Солженицына новым взглядом, и становится ясно, что он, его книги, самая его личность являются ответом народа на то, что происходило в стране в годы сталинского произвола... В книге нет и тени отчаяния. Напротив, она проникнута торжеством человечности и надежды. Вениамин Каверин Книга Солженицына "В круге первом" отличается грандиозным размахом, высокой напряженностью многих силовых полей, несколькими измерениями: прозаически-повествовательным, политико-историческим, культурно-историческим, социальным, ее сводчатые галереи расходятся в разных направлениях, многообразно пересекаясь, - она высится среди романов, как готический собор... Генрих Белль
Prezhde vsego, etot roman narodnyj. Bolee togo, "V kruge pervom" zastavljaet okinut vse tvorchestvo Solzhenitsyna novym vzgljadom, i stanovitsja jasno, chto on, ego knigi, samaja ego lichnost javljajutsja otvetom naroda na to, chto proiskhodilo v strane v gody stalinskogo proizvola... V knige net i teni otchajanija. Naprotiv, ona proniknuta torzhestvom chelovechnosti i nadezhdy. Veniamin Kaverin Kniga Solzhenitsyna "V kruge pervom" otlichaetsja grandioznym razmakhom, vysokoj naprjazhennostju mnogikh silovykh polej, neskolkimi izmerenijami: prozaicheski-povestvovatelnym, politiko-istoricheskim, kulturno-istoricheskim, sotsialnym, ee svodchatye galerei raskhodjatsja v raznykh napravlenijakh, mnogoobrazno peresekajas, - ona vysitsja sredi romanov, kak goticheskij sobor... Genrikh Bell
