"Мне показалось необычайно заманчивым, отталкиваясь от документов и опираясь на них, расширяя границы документа, внимательно и по возможности подробно рассмотреть “взаимоотношения” со Сталиным каждого из тех писателей, на чью судьбу наложило свою печать чугунное сталинское слово". (Бенедикт Сарнов)
В четвертый том эпопеи "Сталин и писатели" вошли главы: "Сталин и Бабель", "Сталин и Фадеев", "Сталин и Эрдман" и "Сталин и Симонов".
"Mne pokazalos neobychajno zamanchivym, ottalkivajas ot dokumentov i opirajas na nikh, rasshirjaja granitsy dokumenta, vnimatelno i po vozmozhnosti podrobno rassmotret “vzaimootnoshenija” so Stalinym kazhdogo iz tekh pisatelej, na chju sudbu nalozhilo svoju pechat chugunnoe stalinskoe slovo". (Benedikt Sarnov)
V chetvertyj tom epopei "Stalin i pisateli" voshli glavy: "Stalin i Babel", "Stalin i Fadeev", "Stalin i Erdman" i "Stalin i Simonov".
