В своей новой книге нидерландский полиглот и лингвист Гастон Доррен освещает особенности 20 самых распространенных языков мира из их шеститысячного легиона — от вьетнамского до английского. И если в первой его книге, «Лингво», ставшей мировым бестселлером, рассматривались лишь европейские языки, то «Вавилон» идет дальше. Если выучить все языки, о которых подробно повествует эта книга, то можно будет говорить с половиной жителей земного шара.Перед вами — рассказ не о глаголах и согласных, а об империях и континентах. Вы узнаете много любопытного — например почему современным туркам непонятны книги, изданные всего 75 лет назад; что на практике означает родство между русским и английским; как у японцев сложились отдельные «диалекты» для мужчин и женщин. Автор рассказывает о собственных трудностях и успехах при изучении вьетнамского в Ханое, развеивает десять расхожих мифов о китайских иероглифах и выясняет, что суахили стал лингва франка в регионе, где говорить на трех и более языках в порядке вещей. На примере изощренной фонетики, элегантной, но замысловатой письменности и головоломных грамматических кульбитов он наглядно демонстрирует, что язык, как и национальность, имеет свои обычаи и верования, которые кажутся самоочевидными его носителям и удивляют сторонних наблюдателей. Его информативное и остроумное изложение позволит вам по-иному взглянуть на мир, по-иному его услышать.
V svoej novoj knige niderlandskij poliglot i lingvist Gaston Dorren osveschaet osobennosti 20 samykh rasprostranennykh jazykov mira iz ikh shestitysjachnogo legiona — ot vetnamskogo do anglijskogo. I esli v pervoj ego knige, «Lingvo», stavshej mirovym bestsellerom, rassmatrivalis lish evropejskie jazyki, to «Vavilon» idet dalshe. Esli vyuchit vse jazyki, o kotorykh podrobno povestvuet eta kniga, to mozhno budet govorit s polovinoj zhitelej zemnogo shara.Pered vami — rasskaz ne o glagolakh i soglasnykh, a ob imperijakh i kontinentakh. Vy uznaete mnogo ljubopytnogo — naprimer pochemu sovremennym turkam neponjatny knigi, izdannye vsego 75 let nazad; chto na praktike oznachaet rodstvo mezhdu russkim i anglijskim; kak u japontsev slozhilis otdelnye «dialekty» dlja muzhchin i zhenschin. Avtor rasskazyvaet o sobstvennykh trudnostjakh i uspekhakh pri izuchenii vetnamskogo v Khanoe, razveivaet desjat raskhozhikh mifov o kitajskikh ieroglifakh i vyjasnjaet, chto suakhili stal lingva franka v regione, gde govorit na trekh i bolee jazykakh v porjadke veschej. Na primere izoschrennoj fonetiki, elegantnoj, no zamyslovatoj pismennosti i golovolomnykh grammaticheskikh kulbitov on nagljadno demonstriruet, chto jazyk, kak i natsionalnost, imeet svoi obychai i verovanija, kotorye kazhutsja samoochevidnymi ego nositeljam i udivljajut storonnikh nabljudatelej. Ego informativnoe i ostroumnoe izlozhenie pozvolit vam po-inomu vzgljanut na mir, po-inomu ego uslyshat.
