Слово «постмодернизм» все знают, но мало кто употребляет по прямому назначению. И если написать, что роман «Культурный герой» - блестящий образец постмодернистской прозы, потенциальные читатели испугаются, побледнеют и убегут на край света. Поэтому придется вычеркнуть страшное слово «постмодернизм» и сказать, что эта книга сродни баррикаде, которую построили дети, забравшиеся поиграть в сокровищницу мировой культуры и устроившие там не то потешный бой, не то настоящую революцию. Их первоначальные намерения не имеют значения, потому что дело кончилось апокалипсисом, а значит, игра удалась на славу. Рисунки на обложке Людмилы Милько.
Slovo «postmodernizm» vse znajut, no malo kto upotrebljaet po prjamomu naznacheniju. I esli napisat, chto roman «Kulturnyj geroj» - blestjaschij obrazets postmodernistskoj prozy, potentsialnye chitateli ispugajutsja, poblednejut i ubegut na kraj sveta. Poetomu pridetsja vycherknut strashnoe slovo «postmodernizm» i skazat, chto eta kniga srodni barrikade, kotoruju postroili deti, zabravshiesja poigrat v sokrovischnitsu mirovoj kultury i ustroivshie tam ne to poteshnyj boj, ne to nastojaschuju revoljutsiju. Ikh pervonachalnye namerenija ne imejut znachenija, potomu chto delo konchilos apokalipsisom, a znachit, igra udalas na slavu. Risunki na oblozhke Ljudmily Milko.
