Как мы можем узнать, что смерти нет? Пока мы не узнаем ложность смерти, наши жизни будут оставаться ложными. Пока сохраняется страх смерти, не может быть никакой подлинной жизни. Царство Божье наполнено радостью и красотой, и колокола храма Бога звонят лишь тем, кто свободен от страха, для тех, кто стал бесстрашным. Смерть и рождение — это просто станции, в которых меняют экипажи — оставляют усталых лошадей и запрягают новых. Никто никогда не умирал, никто никогда не умрет, — то, что умирает, то, что может умереть, уже мертво. А то, что не умирает, не может быть убито — для этого нет способа умереть. И это сама жизнь.
Kak my mozhem uznat, chto smerti net? Poka my ne uznaem lozhnost smerti, nashi zhizni budut ostavatsja lozhnymi. Poka sokhranjaetsja strakh smerti, ne mozhet byt nikakoj podlinnoj zhizni. Tsarstvo Bozhe napolneno radostju i krasotoj, i kolokola khrama Boga zvonjat lish tem, kto svoboden ot strakha, dlja tekh, kto stal besstrashnym. Smert i rozhdenie — eto prosto stantsii, v kotorykh menjajut ekipazhi — ostavljajut ustalykh loshadej i zaprjagajut novykh. Nikto nikogda ne umiral, nikto nikogda ne umret, — to, chto umiraet, to, chto mozhet umeret, uzhe mertvo. A to, chto ne umiraet, ne mozhet byt ubito — dlja etogo net sposoba umeret. I eto sama zhizn.
