Египетское искусство было священным, божественным мастерством. Но только небольшая часть его памятников дошла до нас. Близость божественного и человеческого наполняла собой искусство, стала основой неповторимого стиля, правила и каноны которого сохранялись от эпохи пирамид вплоть до времени владычества Птолемеев. Подумав о Египте, наш современник чаще всего представляет себе пирамиды. Они стали одним из величайших символов этой страны и великой древней культуры. Их копировали раньше, их копируют и по сей день. Одним из примеров может послужить главный вход в Лувр в Париже. Когда политический климат позволяет, туристы заполняют Гизу чтобы повосхищаться этими горами камня, сложенного с математической точностью. Затем они задаются вопросом о том, как такое могли сотворить человеческие руки.
Egipetskoe iskusstvo bylo svjaschennym, bozhestvennym masterstvom. No tolko nebolshaja chast ego pamjatnikov doshla do nas. Blizost bozhestvennogo i chelovecheskogo napolnjala soboj iskusstvo, stala osnovoj nepovtorimogo stilja, pravila i kanony kotorogo sokhranjalis ot epokhi piramid vplot do vremeni vladychestva Ptolemeev. Podumav o Egipte, nash sovremennik chasche vsego predstavljaet sebe piramidy. Oni stali odnim iz velichajshikh simvolov etoj strany i velikoj drevnej kultury. Ikh kopirovali ranshe, ikh kopirujut i po sej den. Odnim iz primerov mozhet posluzhit glavnyj vkhod v Luvr v Parizhe. Kogda politicheskij klimat pozvoljaet, turisty zapolnjajut Gizu chtoby povoskhischatsja etimi gorami kamnja, slozhennogo s matematicheskoj tochnostju. Zatem oni zadajutsja voprosom o tom, kak takoe mogli sotvorit chelovecheskie ruki.
