"Пустыня ассоциируется у меня со словами "жажда", "иссушенность", "пустота"... В каждом из нас - неважно, знаем мы об этом или нет - есть зоны, в которых живет нужда. Эта нужда, эмоциональная "дефицитарность", очень часто осознается как страстная потребность в Другом, в любви, в острых ощущениях, в близости. На то, чтобы "напитать" свою пустыню, оживить ее, наполнить, у нас уходит часто не один десяток лет. И только со временем мы с горечью понимаем, что счастье трудно найти в себе и почти невозможно - в ком-то другом..."
"Pustynja assotsiiruetsja u menja so slovami "zhazhda", "issushennost", "pustota"... V kazhdom iz nas - nevazhno, znaem my ob etom ili net - est zony, v kotorykh zhivet nuzhda. Eta nuzhda, emotsionalnaja "defitsitarnost", ochen chasto osoznaetsja kak strastnaja potrebnost v Drugom, v ljubvi, v ostrykh oschuschenijakh, v blizosti. Na to, chtoby "napitat" svoju pustynju, ozhivit ee, napolnit, u nas ukhodit chasto ne odin desjatok let. I tolko so vremenem my s gorechju ponimaem, chto schaste trudno najti v sebe i pochti nevozmozhno - v kom-to drugom..."
