"Иван Грозный ждёт Конца Света. В гордыне самовластья он воображает себя спасителем народа, Христом Второго пришествия, и учреждает опричнину — орден защиты веры. Если народ поверит в царя как в бога, царь станет чудотворцем. Мановением руки он повергнет всех врагов в прах и покроет землю тучными нивами. Нужно только заставить народ поверить в царя. Заставить силой – террором опричнины. Но соловецкий игумен Филипп, человек простой и ясный, не может служить царю как богу. И вот тогда очи вперяются в очи, и против замаха топора поднимается крест.
Это не исторический роман, хотя почти все его герои — реальные исторические личности, а в основу положена эсхатологическая концепция опричнины, разработанная доктором наук Андреем Юргановым. Это роман-мистерия. Здесь над Кремлём появляются Всадники Апокалипсиса, а царица превращается в библейскую Саранчу, здесь Иисус хоронит русских ратников, порубленных под Полоцком, а Грозный пирует с чернокнижниками и мертвецами. "Летоисчисление от Иоанна" — не хроника зверств "кромешников", а притча о проклятии русской власти".
Алексей Иванов
"Ivan Groznyj zhdjot Kontsa Sveta. V gordyne samovlastja on voobrazhaet sebja spasitelem naroda, Khristom Vtorogo prishestvija, i uchrezhdaet oprichninu — orden zaschity very. Esli narod poverit v tsarja kak v boga, tsar stanet chudotvortsem. Manoveniem ruki on povergnet vsekh vragov v prakh i pokroet zemlju tuchnymi nivami. Nuzhno tolko zastavit narod poverit v tsarja. Zastavit siloj – terrorom oprichniny. No solovetskij igumen Filipp, chelovek prostoj i jasnyj, ne mozhet sluzhit tsarju kak bogu. I vot togda ochi vperjajutsja v ochi, i protiv zamakha topora podnimaetsja krest.
Eto ne istoricheskij roman, khotja pochti vse ego geroi — realnye istoricheskie lichnosti, a v osnovu polozhena eskhatologicheskaja kontseptsija oprichniny, razrabotannaja doktorom nauk Andreem Jurganovym. Eto roman-misterija. Zdes nad Kremljom pojavljajutsja Vsadniki Apokalipsisa, a tsaritsa prevraschaetsja v biblejskuju Saranchu, zdes Iisus khoronit russkikh ratnikov, porublennykh pod Polotskom, a Groznyj piruet s chernoknizhnikami i mertvetsami. "Letoischislenie ot Ioanna" — ne khronika zverstv "kromeshnikov", a pritcha o prokljatii russkoj vlasti".
Aleksej Ivanov
