Пожалуй, самой неоднозначной и спорной фигурой нашей истории является Иван Грозный. Иностранцы давно сделали «Ивана the Terrible» символом русской души и русского человека, что лишний раз свидетельствует о привычном для Запада глубоком непонимании нашего народа. Однако и на Руси образ первого царя, его судьба и его дела вызывают непрекращающиеся публицистические дрязги, жестокую критику или безудержную апологию. Причем началось все это еще при живом Иване Васильевиче благодаря письмам беглого воеводы Андрея Курбского и его же «Истории о великом князе Московском». С тех пор и бьются сторонники и противники первого царя Великой Руси, швыряя друг в друга исторические аргументы или пытаясь сокрушить противников полемическим напором.
Pozhaluj, samoj neodnoznachnoj i spornoj figuroj nashej istorii javljaetsja Ivan Groznyj. Inostrantsy davno sdelali «Ivana the Terrible» simvolom russkoj dushi i russkogo cheloveka, chto lishnij raz svidetelstvuet o privychnom dlja Zapada glubokom neponimanii nashego naroda. Odnako i na Rusi obraz pervogo tsarja, ego sudba i ego dela vyzyvajut neprekraschajuschiesja publitsisticheskie drjazgi, zhestokuju kritiku ili bezuderzhnuju apologiju. Prichem nachalos vse eto esche pri zhivom Ivane Vasileviche blagodarja pismam beglogo voevody Andreja Kurbskogo i ego zhe «Istorii o velikom knjaze Moskovskom». S tekh por i bjutsja storonniki i protivniki pervogo tsarja Velikoj Rusi, shvyrjaja drug v druga istoricheskie argumenty ili pytajas sokrushit protivnikov polemicheskim naporom.
