Роман-странствие "Оглашенные" писался двадцать лет (начатый в начале 70-х и законченный в 90-х). По признанию автора, "в этой книге ничего не придумано, кроме автора". Это пазл, сложенный из всех жанров, испробованных автором в трех предыдущих измерениях. Автор знакомит читателя с главными солдатами Империи: биологом-этологом Доктором Д., предлагающем взглянуть на венец природы глазами других живых существ ("Птицы, или Новые сведения о человеке"), и художником-реставратором Павлом Петровичем, ищущем свою точку на картине Творца ("Человек в пейзаже"). Эти двое, встречаются, наконец, в третьей части "Ожидание обезьян", пытаясь под кайфом объединить научную картину мира с Божественной.
"Я вышел взглянуть на море под предлогом выпитого пива. Моря не было. Был черный зияющий провал, из которого несло темнотой и тиной. Будто море вне сезона запирали, как ларек. Или даже будто его украли".
Roman-stranstvie "Oglashennye" pisalsja dvadtsat let (nachatyj v nachale 70-kh i zakonchennyj v 90-kh). Po priznaniju avtora, "v etoj knige nichego ne pridumano, krome avtora". Eto pazl, slozhennyj iz vsekh zhanrov, isprobovannykh avtorom v trekh predyduschikh izmerenijakh. Avtor znakomit chitatelja s glavnymi soldatami Imperii: biologom-etologom Doktorom D., predlagajuschem vzgljanut na venets prirody glazami drugikh zhivykh suschestv ("Ptitsy, ili Novye svedenija o cheloveke"), i khudozhnikom-restavratorom Pavlom Petrovichem, ischuschem svoju tochku na kartine Tvortsa ("Chelovek v pejzazhe"). Eti dvoe, vstrechajutsja, nakonets, v tretej chasti "Ozhidanie obezjan", pytajas pod kajfom obedinit nauchnuju kartinu mira s Bozhestvennoj.
"Ja vyshel vzgljanut na more pod predlogom vypitogo piva. Morja ne bylo. Byl chernyj zijajuschij proval, iz kotorogo neslo temnotoj i tinoj. Budto more vne sezona zapirali, kak larek. Ili dazhe budto ego ukrali".
