Грустные и веселые бытовые сценки придворной жизни. Великосветские анекдоты (порою весьма ядовитые). Картины природы. Философские размышления. Прозрачный, хрустальный язык. Острый и язвительный ум рассказчика. Незаурядная наблюдательность..."Записки у изголовья", признанные еще при жизни автора безоговорочным шедевром и ставшие своеобразным "бестселлером" (разумеется, в очень узком придворном кругу, но иного в Японии эпохи Хэйан не было - тотально неграмотен был не только народ, но и зарождавшаяся самурайская знать), положили начало уникальному литературному жанру "дзуйхицу", более или менее удачно переводимому как "эссе", но в точности эссе не являющемуся.В действительности "дзуйхицу" - просто не скованные никакими рамками записи обо всем и ни о чем. "Чистое искусство" в прямо-таки дистиллированном виде, "красота ради красоты", не пытающаяся спастись за перипетиями сюжета и ценимая за то, чем, собственно, и является, - абсолютное совершенство стиля, которым проза Сэй-Сёнагон выделяется даже на фоне богатейшей плеяды талантливых стилистов средневековой японской литературы.
Grustnye i veselye bytovye stsenki pridvornoj zhizni. Velikosvetskie anekdoty (poroju vesma jadovitye). Kartiny prirody. Filosofskie razmyshlenija. Prozrachnyj, khrustalnyj jazyk. Ostryj i jazvitelnyj um rasskazchika. Nezaurjadnaja nabljudatelnost..."Zapiski u izgolovja", priznannye esche pri zhizni avtora bezogovorochnym shedevrom i stavshie svoeobraznym "bestsellerom" (razumeetsja, v ochen uzkom pridvornom krugu, no inogo v Japonii epokhi Khejan ne bylo - totalno negramoten byl ne tolko narod, no i zarozhdavshajasja samurajskaja znat), polozhili nachalo unikalnomu literaturnomu zhanru "dzujkhitsu", bolee ili menee udachno perevodimomu kak "esse", no v tochnosti esse ne javljajuschemusja.V dejstvitelnosti "dzujkhitsu" - prosto ne skovannye nikakimi ramkami zapisi obo vsem i ni o chem. "Chistoe iskusstvo" v prjamo-taki distillirovannom vide, "krasota radi krasoty", ne pytajuschajasja spastis za peripetijami sjuzheta i tsenimaja za to, chem, sobstvenno, i javljaetsja, - absoljutnoe sovershenstvo stilja, kotorym proza Sej-Sjonagon vydeljaetsja dazhe na fone bogatejshej plejady talantlivykh stilistov srednevekovoj japonskoj literatury.
