В первой трети XX века исследователь Центральной Азии Свен Хедин был самым известным шведом в мире, а после Второй мировой войны его имя на долгие годы предали забвению. В юности Хедин мечтал о славе Пржевальского, его выдающиеся географические открытия состоялись при помощи и полной поддержке русских - как царского правительства, так и простых людей, - но это не помешало ему с маниакальным упорством твердить о русской угрозе для Европы. В его нордической крови текла толика еврейской, но при этом он порой проявлял пещерный антисемитизм. После прихода к власти в Германии нацистов он подружился с фашистскими бонзами, и поражение немцев в войне воспринял как личную драму. Во всем, что он делал, Хедин шел до конца, проявляя невероятное упорство и в достижениях, и в заблуждениях. Аксель Одельберг, биограф Свена Хедина, не приукрашивает своего героя, он просто пишет о нем правду, которая никого не оставит равнодушным.
V pervoj treti XX veka issledovatel Tsentralnoj Azii Sven Khedin byl samym izvestnym shvedom v mire, a posle Vtoroj mirovoj vojny ego imja na dolgie gody predali zabveniju. V junosti Khedin mechtal o slave Przhevalskogo, ego vydajuschiesja geograficheskie otkrytija sostojalis pri pomoschi i polnoj podderzhke russkikh - kak tsarskogo pravitelstva, tak i prostykh ljudej, - no eto ne pomeshalo emu s maniakalnym uporstvom tverdit o russkoj ugroze dlja Evropy. V ego nordicheskoj krovi tekla tolika evrejskoj, no pri etom on poroj projavljal peschernyj antisemitizm. Posle prikhoda k vlasti v Germanii natsistov on podruzhilsja s fashistskimi bonzami, i porazhenie nemtsev v vojne vosprinjal kak lichnuju dramu. Vo vsem, chto on delal, Khedin shel do kontsa, projavljaja neverojatnoe uporstvo i v dostizhenijakh, i v zabluzhdenijakh. Aksel Odelberg, biograf Svena Khedina, ne priukrashivaet svoego geroja, on prosto pishet o nem pravdu, kotoraja nikogo ne ostavit ravnodushnym.
