Я написал отрывки из "Семейной хроники" по рассказам семейства гг. Багровых, как известно моим благосклонным читателям. В эпилоге к пятому и последнему отрывку я простился с описанными мною личностями, не думая, чтобы мне когда-нибудь привелось говорить о них. Но человек часто думает ошибочно: внук Степана Михайлыча Шатрова рассказал мне с большими подробностями историю своих детских годов; я записал его рассказы с возможною точностью, а как они служат продолжением "Семейной хроники", так счастливо обратившей на себя внимание читающей публики, и как рассказы эти представляют довольно полную историю дитяти, жизнь человека в детстве, детский мир, созидающийся постепенно под влиянием ежедневных, новых впечатлений, — то я решился напечатать записанные мною рассказы. Желая, по возможности, передать живость изустного повествования, я везде говорю прямо от лица рассказчика. Прежние лица "Хроники" выходят опять на сцену, а старшие, то есть дедушка и бабушка, в продолжение рассказа оставляют её навсегда... Снов а поручаю моих Багровых благосклонному вниманию читателей.
Ja napisal otryvki iz "Semejnoj khroniki" po rasskazam semejstva gg. Bagrovykh, kak izvestno moim blagosklonnym chitateljam. V epiloge k pjatomu i poslednemu otryvku ja prostilsja s opisannymi mnoju lichnostjami, ne dumaja, chtoby mne kogda-nibud privelos govorit o nikh. No chelovek chasto dumaet oshibochno: vnuk Stepana Mikhajlycha Shatrova rasskazal mne s bolshimi podrobnostjami istoriju svoikh detskikh godov; ja zapisal ego rasskazy s vozmozhnoju tochnostju, a kak oni sluzhat prodolzheniem "Semejnoj khroniki", tak schastlivo obrativshej na sebja vnimanie chitajuschej publiki, i kak rasskazy eti predstavljajut dovolno polnuju istoriju ditjati, zhizn cheloveka v detstve, detskij mir, sozidajuschijsja postepenno pod vlijaniem ezhednevnykh, novykh vpechatlenij, — to ja reshilsja napechatat zapisannye mnoju rasskazy. Zhelaja, po vozmozhnosti, peredat zhivost izustnogo povestvovanija, ja vezde govorju prjamo ot litsa rasskazchika. Prezhnie litsa "Khroniki" vykhodjat opjat na stsenu, a starshie, to est dedushka i babushka, v prodolzhenie rasskaza ostavljajut ejo navsegda... Snov a poruchaju moikh Bagrovykh blagosklonnomu vnimaniju chitatelej.
