На своей земле, своему государству эти люди были не нужны. Более того, опасны своей памятью. Поэтому они ухватились за возможность покинуть этот мир, уйти в новые, неизвестные края, попытаться построить своё собственное государство, где будут реализованы их мечты и представления об идеальном устройстве жизни. Но, как обычно бывает, мечты слабо соприкасаются с реальностью. Да, новый мир. Да, новая жизнь. И вроде бы всё складывается хорошо, даже слишком. Но... Рядом с пришельцами с Земли живут аборигены. Такие же точно, как беглецы. Их мир очень похож на Европу Первой мировой войны. И точно так же, как и когда-то на Земле, бушует пламя пожарищ, цепи солдат штурмуют окопы врага. И точно так же мировая война перерастает в революцию... Остаться бесстрастным наблюдателем? Как-то это не по-человечески. Не по душе пришельцам. Рождённым в СССР...
Na svoej zemle, svoemu gosudarstvu eti ljudi byli ne nuzhny. Bolee togo, opasny svoej pamjatju. Poetomu oni ukhvatilis za vozmozhnost pokinut etot mir, ujti v novye, neizvestnye kraja, popytatsja postroit svojo sobstvennoe gosudarstvo, gde budut realizovany ikh mechty i predstavlenija ob idealnom ustrojstve zhizni. No, kak obychno byvaet, mechty slabo soprikasajutsja s realnostju. Da, novyj mir. Da, novaja zhizn. I vrode by vsjo skladyvaetsja khorosho, dazhe slishkom. No... Rjadom s prisheltsami s Zemli zhivut aborigeny. Takie zhe tochno, kak begletsy. Ikh mir ochen pokhozh na Evropu Pervoj mirovoj vojny. I tochno tak zhe, kak i kogda-to na Zemle, bushuet plamja pozharisch, tsepi soldat shturmujut okopy vraga. I tochno tak zhe mirovaja vojna pererastaet v revoljutsiju... Ostatsja besstrastnym nabljudatelem? Kak-to eto ne po-chelovecheski. Ne po dushe prisheltsam. Rozhdjonnym v SSSR...
