О Сталине, о пережитом лихолетий пишут много. Писатели и публицисты. Историки и политологи. Пишут мемуары люди из его окружения, - одни, чтобы очиститься, другие - отмежеваться от недавнего кумира. Открывают израненную душу его жертвы. Изредка раздаются голоса и в его защиту, правда, тонущие в гуле всеобщего осуждения. Появление обширной литературы о Сталине и сталинизме закономерно. Еще долго будет извлекаться горький опыт прошлых лет, чтобы никогда не дать ему повториться.Предлагаемые заметки не претендуют на глубокое исследование. Их следует рассматривать всего лишь как штрихи к портрету диктатора, который пишет История. Они касаются только одной области - кинематографии, находившейся, как известно, в особой чести у Сталина. Содержащиеся в заметках некоторые подробности позволяют изнутри высветить то, что долго оставалось "белым пятном".
O Staline, o perezhitom likholetij pishut mnogo. Pisateli i publitsisty. Istoriki i politologi. Pishut memuary ljudi iz ego okruzhenija, - odni, chtoby ochistitsja, drugie - otmezhevatsja ot nedavnego kumira. Otkryvajut izranennuju dushu ego zhertvy. Izredka razdajutsja golosa i v ego zaschitu, pravda, tonuschie v gule vseobschego osuzhdenija. Pojavlenie obshirnoj literatury o Staline i stalinizme zakonomerno. Esche dolgo budet izvlekatsja gorkij opyt proshlykh let, chtoby nikogda ne dat emu povtoritsja.Predlagaemye zametki ne pretendujut na glubokoe issledovanie. Ikh sleduet rassmatrivat vsego lish kak shtrikhi k portretu diktatora, kotoryj pishet Istorija. Oni kasajutsja tolko odnoj oblasti - kinematografii, nakhodivshejsja, kak izvestno, v osoboj chesti u Stalina. Soderzhaschiesja v zametkakh nekotorye podrobnosti pozvoljajut iznutri vysvetit to, chto dolgo ostavalos "belym pjatnom".
