Цунэтомо Ямамото жил в XVIII веке в Японии. Он был самураем и служил властителю провинции Сага. Испытания, которым подвергался в те времена воин, были чрезвычайно суровы, и многие самураи проводили свою жизнь в постоянной тревоге перед опасностью запятнать свое благородное имя неблаговидным поступком. Когда его господин умер, Ямамото намеревался в соответствии с требованиями чести совершить харакири. Однако новый закон, изданный сёгуном Токугава, запрещал ритуальные самоубийства, и Ямамото пришлось стать монахом. Он дожил до глубокой старости и успел продиктовать книгу, в которой воедино собрал догматы чести самурая, кодекс поведения, практическое и духовное руководство воина — "Хагакурэ" ("Сокрытое в листве").
Путь самурая, или бусидо, подразумевал две вещи: усердное изучение всех боевых искусств и особое состояние ума. Ямамото в своей книге наибольшее внимание уделяет последнему. Его наставления проливают свет на столь отличный от европейского образ жизни и нравственную философию японского воина, особое место в мировоззрении которого занимает готовность и даже стремление отдать жизнь за своего правителя — состояние ума и сердца, столь мало знакомое европейцам нашего времени.
Tsunetomo Jamamoto zhil v XVIII veke v Japonii. On byl samuraem i sluzhil vlastitelju provintsii Saga. Ispytanija, kotorym podvergalsja v te vremena voin, byli chrezvychajno surovy, i mnogie samurai provodili svoju zhizn v postojannoj trevoge pered opasnostju zapjatnat svoe blagorodnoe imja neblagovidnym postupkom. Kogda ego gospodin umer, Jamamoto namerevalsja v sootvetstvii s trebovanijami chesti sovershit kharakiri. Odnako novyj zakon, izdannyj sjogunom Tokugava, zapreschal ritualnye samoubijstva, i Jamamoto prishlos stat monakhom. On dozhil do glubokoj starosti i uspel prodiktovat knigu, v kotoroj voedino sobral dogmaty chesti samuraja, kodeks povedenija, prakticheskoe i dukhovnoe rukovodstvo voina — "Khagakure" ("Sokrytoe v listve").
Put samuraja, ili busido, podrazumeval dve veschi: userdnoe izuchenie vsekh boevykh iskusstv i osoboe sostojanie uma. Jamamoto v svoej knige naibolshee vnimanie udeljaet poslednemu. Ego nastavlenija prolivajut svet na stol otlichnyj ot evropejskogo obraz zhizni i nravstvennuju filosofiju japonskogo voina, osoboe mesto v mirovozzrenii kotorogo zanimaet gotovnost i dazhe stremlenie otdat zhizn za svoego pravitelja — sostojanie uma i serdtsa, stol malo znakomoe evropejtsam nashego vremeni.
