Художники парижского Монпарнаса, завсегдатаи кофеен в мюнхенском Швабинге, обитатели нью-йоркского Гринвич-Виллидж, тусовщики лондонского Сохо... В городской среде зародилось пестрое сообщество, на которое добропорядочный горожанин смотрел со смесью ужаса, отвращения, интереса и зависти. Это была богема, объединившая гениев и проходимцев, праздных мечтателей и неутомимых служителей муз, радикальных активистов и блистательных гедонистов. Богема явилась на мировую сцену в начале XIX века, но общество до сих пор не определилось, кого причислять к богеме и как к ней относиться. Сохраняя свою смысловую неоднозначность, это понятие чаще всего остро полемически противопоставляется ценностям промышленного капитализма и образу жизни буржуа. Книга известной исследовательницы культуры Элизабет Уилсон рассказывает о ярких представителях богемы, истории зарождения этого явления и его судьбе на протяжении трех веков.
Khudozhniki parizhskogo Monparnasa, zavsegdatai kofeen v mjunkhenskom Shvabinge, obitateli nju-jorkskogo Grinvich-Villidzh, tusovschiki londonskogo Sokho... V gorodskoj srede zarodilos pestroe soobschestvo, na kotoroe dobroporjadochnyj gorozhanin smotrel so smesju uzhasa, otvraschenija, interesa i zavisti. Eto byla bogema, obedinivshaja geniev i prokhodimtsev, prazdnykh mechtatelej i neutomimykh sluzhitelej muz, radikalnykh aktivistov i blistatelnykh gedonistov. Bogema javilas na mirovuju stsenu v nachale XIX veka, no obschestvo do sikh por ne opredelilos, kogo prichisljat k bogeme i kak k nej otnositsja. Sokhranjaja svoju smyslovuju neodnoznachnost, eto ponjatie chasche vsego ostro polemicheski protivopostavljaetsja tsennostjam promyshlennogo kapitalizma i obrazu zhizni burzhua. Kniga izvestnoj issledovatelnitsy kultury Elizabet Uilson rasskazyvaet o jarkikh predstaviteljakh bogemy, istorii zarozhdenija etogo javlenija i ego sudbe na protjazhenii trekh vekov.
