Федор Сологуб (Федор Кузьмич Тетерников, 1863-1927) в историю литературы вошел в первую очередь благодаря роману "Мелкий бес" - одному из самых мрачных и самых обсуждаемых русским обществом между двумя революциями. И разумеется, благодаря стихам - современники уверенно включали его в великую поэтическую когорту Серебряного века. А рассказы оставались как бы вторым планом творчества Сологуба - иногда эскизом, очень часто "зародышем" будущего романа или драмы. Но именно в силу этого в рассказах нашли отражение все главные мотивы и приметы сологубовского творчества: декадентство и символизм, эстетизация "смерти утешительной" и душевных мук, обращение к сатане как к неизбежной противоположности Бога. Часто героями его рассказов становились дети или подростки, их наивные чувства и представления позволяли Сологубу обойтись без "налета культуры" у героев, дать волю фантазии. "Ведь и в романах у него, и в рассказах, и в стихах - одна черта отличающая: тесное сплетение реального, обыденного с волшебным. Сказка ходит в жизни, сказка обедает с нами за столом - и не перестает быть сказкой" (Зинаида Гиппиус). Сказка, правда, страшноватая, этого у Сологуба не отнять. "В нем, правда, был колдун": Современники о личности и творчестве Федора Сологуба
Fedor Sologub (Fedor Kuzmich Teternikov, 1863-1927) v istoriju literatury voshel v pervuju ochered blagodarja romanu "Melkij bes" - odnomu iz samykh mrachnykh i samykh obsuzhdaemykh russkim obschestvom mezhdu dvumja revoljutsijami. I razumeetsja, blagodarja stikham - sovremenniki uverenno vkljuchali ego v velikuju poeticheskuju kogortu Serebrjanogo veka. A rasskazy ostavalis kak by vtorym planom tvorchestva Sologuba - inogda eskizom, ochen chasto "zarodyshem" buduschego romana ili dramy. No imenno v silu etogo v rasskazakh nashli otrazhenie vse glavnye motivy i primety sologubovskogo tvorchestva: dekadentstvo i simvolizm, estetizatsija "smerti uteshitelnoj" i dushevnykh muk, obraschenie k satane kak k neizbezhnoj protivopolozhnosti Boga. Chasto gerojami ego rasskazov stanovilis deti ili podrostki, ikh naivnye chuvstva i predstavlenija pozvoljali Sologubu obojtis bez "naleta kultury" u geroev, dat volju fantazii. "Ved i v romanakh u nego, i v rasskazakh, i v stikhakh - odna cherta otlichajuschaja: tesnoe spletenie realnogo, obydennogo s volshebnym. Skazka khodit v zhizni, skazka obedaet s nami za stolom - i ne perestaet byt skazkoj" (Zinaida Gippius). Skazka, pravda, strashnovataja, etogo u Sologuba ne otnjat. "V nem, pravda, byl koldun": Sovremenniki o lichnosti i tvorchestve Fedora Sologuba
