Он спит, и снятся ему чужеземные невиданные города, самобеглые повозки, девки в срамных одёжках, чернющие арапы и он сам, большой и сильный. Но наступает пора просыпаться, и перед глазами встаёт реальность, обыденная крестьянская жизнь конца девятнадцатого века. Простая, размеренная... страшная! Жизнь, в которой по весне относят умерших от голода младенцев в овраг, где хлеб едят с лебедой и сосновым лубом, и где он - мальчишка-сирота, не нужный собственной тётке. Но внутри у него кто-то взрослый и умный. Другой. Он сам... а впереди его ждёт учение у крепко пьющего сапожника, побег и Хитровка, Ходынка и личная вражда с царём! Будет Одесса, с её незабываемым колоритом, и Палестина, журналистика и драки на ножах, перестрелки и контрабанда, аферы и карты с "Иванами", а ещё - любовь... детская, не рассуждающая, раз и навсегда!
On spit, i snjatsja emu chuzhezemnye nevidannye goroda, samobeglye povozki, devki v sramnykh odjozhkakh, chernjuschie arapy i on sam, bolshoj i silnyj. No nastupaet pora prosypatsja, i pered glazami vstajot realnost, obydennaja krestjanskaja zhizn kontsa devjatnadtsatogo veka. Prostaja, razmerennaja... strashnaja! Zhizn, v kotoroj po vesne otnosjat umershikh ot goloda mladentsev v ovrag, gde khleb edjat s lebedoj i sosnovym lubom, i gde on - malchishka-sirota, ne nuzhnyj sobstvennoj tjotke. No vnutri u nego kto-to vzroslyj i umnyj. Drugoj. On sam... a vperedi ego zhdjot uchenie u krepko pjuschego sapozhnika, pobeg i Khitrovka, Khodynka i lichnaja vrazhda s tsarjom! Budet Odessa, s ejo nezabyvaemym koloritom, i Palestina, zhurnalistika i draki na nozhakh, perestrelki i kontrabanda, afery i karty s "Ivanami", a eschjo - ljubov... detskaja, ne rassuzhdajuschaja, raz i navsegda!
