Здесь, в этой таинственной обстановке, окруженная мириадами кружащихся огоньков, картина обрела новую, необыкновенную значимость. Словно Венера из вод морских, на рисунке Леонардо проступали черты Изабеллы - дерзкий профиль, чистый лоб, перевитые шнурами волосы, спадающие на плечи светлым потоком, тонкие улыбающиеся губы, прямой нос богини... В течение четырех лет Салаи втайне шпионил за изображенной на портрете женщиной, стремясь найти разгадку ее тайны. Временами ему казалось, что перед ним - пробная картина, которую можно понемногу изменять, так и не истощив при этом ее потаенной силы. Или, возможно, это величественная вариация на тему не отдельно взятого образа женщины, но идеи красоты в целом.
Zdes, v etoj tainstvennoj obstanovke, okruzhennaja miriadami kruzhaschikhsja ogonkov, kartina obrela novuju, neobyknovennuju znachimost. Slovno Venera iz vod morskikh, na risunke Leonardo prostupali cherty Izabelly - derzkij profil, chistyj lob, perevitye shnurami volosy, spadajuschie na plechi svetlym potokom, tonkie ulybajuschiesja guby, prjamoj nos bogini... V techenie chetyrekh let Salai vtajne shpionil za izobrazhennoj na portrete zhenschinoj, stremjas najti razgadku ee tajny. Vremenami emu kazalos, chto pered nim - probnaja kartina, kotoruju mozhno ponemnogu izmenjat, tak i ne istoschiv pri etom ee potaennoj sily. Ili, vozmozhno, eto velichestvennaja variatsija na temu ne otdelno vzjatogo obraza zhenschiny, no idei krasoty v tselom.
