Сквозь жидкий дубняк и орешник беспрестанно то там, то сям проскакивали лучи покрасневшего солнца, по верхушкам птицы порхали. Лес заредел, стал все мельче да мельче, солнце разом выглянуло над кустарником, лошади круто повернули вправо, и вдруг телега очутилась на самом краю страшного обрыва, по которому вилась змеей дорога, вся изрытая, избитая и усыпанная мелкими камнями. Лошади стали... С этого места видно верст на двадцать. Внизу, под самым обрывом - река, вся усеянная островами. Течет эта река из зеленых лугов, густо заросших мелким курчавым кустарником; извивается и прячется она в камышах, и опять сверкает вдали, и наконец совсем пропадает за далекими синими озерами. На другом берегу реки расстилаются сенокосы, хлебные поля и деревни. Ближе, поправее, село, вытянутое к церкви, с обеих сторон обсаженное садами, огородами, гумнами и старыми, почерневшими скирдами. Направо, в саду, на пригорке помещичий дом. В самом низу под горою шумит водяная мельница.
Skvoz zhidkij dubnjak i oreshnik besprestanno to tam, to sjam proskakivali luchi pokrasnevshego solntsa, po verkhushkam ptitsy porkhali. Les zaredel, stal vse melche da melche, solntse razom vygljanulo nad kustarnikom, loshadi kruto povernuli vpravo, i vdrug telega ochutilas na samom kraju strashnogo obryva, po kotoromu vilas zmeej doroga, vsja izrytaja, izbitaja i usypannaja melkimi kamnjami. Loshadi stali... S etogo mesta vidno verst na dvadtsat. Vnizu, pod samym obryvom - reka, vsja usejannaja ostrovami. Techet eta reka iz zelenykh lugov, gusto zarosshikh melkim kurchavym kustarnikom; izvivaetsja i prjachetsja ona v kamyshakh, i opjat sverkaet vdali, i nakonets sovsem propadaet za dalekimi sinimi ozerami. Na drugom beregu reki rasstilajutsja senokosy, khlebnye polja i derevni. Blizhe, popravee, selo, vytjanutoe k tserkvi, s obeikh storon obsazhennoe sadami, ogorodami, gumnami i starymi, pochernevshimi skirdami. Napravo, v sadu, na prigorke pomeschichij dom. V samom nizu pod goroju shumit vodjanaja melnitsa.
