А начиналось все довольно мило. На столе остатки изысканного ужина: к приходу гостя девушка запекла баранью ножку в духовке, красиво сервировала стол - свечи, дорогое французское вино. На полу в спальне вечернее платье удивительной красоты, легкое облако сиреневого шифона, кружев и шелка. Любовники перекусили и прыгнули в койку, под рыцарский балдахин. Занялись любовью... Что произошло потом? Потом романтика закончилась, и эта ночь стала для девушки последней, ее застрелили тремя выстрелами в упор, стреляли через подушку, чтобы заглушить звук и не испачкаться. Белоснежный пух разлетелся по шелковым простыням, как снег, опустился на мрачный пол, на длинные шелковистые волосы. На лице умиротворение. По словам судмедэксперта-Екатерина Кутузова спала, когда все случилось. Смерть наступила между половиной четвертого и четырьмя часами утра.
A nachinalos vse dovolno milo. Na stole ostatki izyskannogo uzhina: k prikhodu gostja devushka zapekla baranju nozhku v dukhovke, krasivo servirovala stol - svechi, dorogoe frantsuzskoe vino. Na polu v spalne vechernee plate udivitelnoj krasoty, legkoe oblako sirenevogo shifona, kruzhev i shelka. Ljubovniki perekusili i prygnuli v kojku, pod rytsarskij baldakhin. Zanjalis ljubovju... Chto proizoshlo potom? Potom romantika zakonchilas, i eta noch stala dlja devushki poslednej, ee zastrelili tremja vystrelami v upor, streljali cherez podushku, chtoby zaglushit zvuk i ne ispachkatsja. Belosnezhnyj pukh razletelsja po shelkovym prostynjam, kak sneg, opustilsja na mrachnyj pol, na dlinnye shelkovistye volosy. Na litse umirotvorenie. Po slovam sudmedeksperta-Ekaterina Kutuzova spala, kogda vse sluchilos. Smert nastupila mezhdu polovinoj chetvertogo i chetyrmja chasami utra.
