У Игоря Бурдонова нет плохих стихов и нет плохой прозы. В этом отношении между его стихами и прозой нет разницы. Странное совершенство книги в том и заключается, что в ней нет разницы между всем и ничем. В этом прослеживаются ее китайские корни, ибо Дао именно таково: оно всё, что есть и то, чего нет. Автору, действительно, близко такое мироощущение. Поэтому многие его стихи и притчи читаются как переводы с китайского. Впрочем, тот, кто прочитает, а, главное, переживёт эту книгу, классическая китайская поэзия окажется переводом. При этом Игорь Бурдонов - певец русской деревни Липовки, лирическая хроника деревни Липовка вполне вписывается в древнейшую книгу Лао-цзы "Даодэцзин". Многие стихотворения и притчи Игоря Бурдонова читаются как идиллия, но идиллия эта жутковатая. Она основывается на том, что в мире не осталось ничего, кроме трагического, а, следовательно, трагического тоже не осталось. Таково жизненное пространство Игоря Бурдонова: ничья земля между Борхесом и...
U Igorja Burdonova net plokhikh stikhov i net plokhoj prozy. V etom otnoshenii mezhdu ego stikhami i prozoj net raznitsy. Strannoe sovershenstvo knigi v tom i zakljuchaetsja, chto v nej net raznitsy mezhdu vsem i nichem. V etom proslezhivajutsja ee kitajskie korni, ibo Dao imenno takovo: ono vsjo, chto est i to, chego net. Avtoru, dejstvitelno, blizko takoe mirooschuschenie. Poetomu mnogie ego stikhi i pritchi chitajutsja kak perevody s kitajskogo. Vprochem, tot, kto prochitaet, a, glavnoe, perezhivjot etu knigu, klassicheskaja kitajskaja poezija okazhetsja perevodom. Pri etom Igor Burdonov - pevets russkoj derevni Lipovki, liricheskaja khronika derevni Lipovka vpolne vpisyvaetsja v drevnejshuju knigu Lao-tszy "Daodetszin". Mnogie stikhotvorenija i pritchi Igorja Burdonova chitajutsja kak idillija, no idillija eta zhutkovataja. Ona osnovyvaetsja na tom, chto v mire ne ostalos nichego, krome tragicheskogo, a, sledovatelno, tragicheskogo tozhe ne ostalos. Takovo zhiznennoe prostranstvo Igorja Burdonova: nichja zemlja mezhdu Borkhesom i...
