Среди многочисленных пушкинистов особое место принадлежит Николаю Алексеевичу Раевскому. Выпущенная в 1974 году стотысячным тиражом его книга "Портреты заговорили" разошлась в одно мгновение и, став бестселлером, многие годы считалась рекордсменом по читательскому спросу. Кажется, что отделить Раевского от Пушкина невозможно. Прожив 94 года, он 70 из них (особенно продуктивно уже в преклонном возрасте) занимался исследованием биографии поэта. Никогда еще книги о Пушкине не были так интересны, просты и захватывающи. Раевский не просто чувствовал всех героев своего повествования, он буквально жил ими! "Я болею Пушкиным без малого 70 лет, и у меня, естественно, сложился свой образ поэта, — писал автор. — Когда в моем уме и сердце вспыхивает его имя, я вижу не мощного духовного исполина, а живого, радостного, порой скорбящего, дорогого и близкого мне человека. Это свое ощущение близости с Пушкиным я и старался передать читателям моих книг".
Sredi mnogochislennykh pushkinistov osoboe mesto prinadlezhit Nikolaju Alekseevichu Raevskomu. Vypuschennaja v 1974 godu stotysjachnym tirazhom ego kniga "Portrety zagovorili" razoshlas v odno mgnovenie i, stav bestsellerom, mnogie gody schitalas rekordsmenom po chitatelskomu sprosu. Kazhetsja, chto otdelit Raevskogo ot Pushkina nevozmozhno. Prozhiv 94 goda, on 70 iz nikh (osobenno produktivno uzhe v preklonnom vozraste) zanimalsja issledovaniem biografii poeta. Nikogda esche knigi o Pushkine ne byli tak interesny, prosty i zakhvatyvajuschi. Raevskij ne prosto chuvstvoval vsekh geroev svoego povestvovanija, on bukvalno zhil imi! "Ja boleju Pushkinym bez malogo 70 let, i u menja, estestvenno, slozhilsja svoj obraz poeta, — pisal avtor. — Kogda v moem ume i serdtse vspykhivaet ego imja, ja vizhu ne moschnogo dukhovnogo ispolina, a zhivogo, radostnogo, poroj skorbjaschego, dorogogo i blizkogo mne cheloveka. Eto svoe oschuschenie blizosti s Pushkinym ja i staralsja peredat chitateljam moikh knig".
