Графа Хвостова русская литература не забывала никогда. Подобно Баркову, он является старинной легендой отечественной словесности, и если легендарный Барков стал собирательным образом поэта - автора скабрезных, игривых виршей, то граф Хвостов - таким же собирательным образом поэта-графомана. Баркова наконец издали, условились считать приписываемое ему лишь приписываемым, и пытливый читатель сейчас уже наверняка знает, что "Луку Мудищева" написал не Барков. Новых изданий Хвостова не было уже добрую сотню лет, и мы привыкли относить к почтенному графу все, что нам заблагорассудится считать графоманией начала XIX века. "Избранные сочинения...", вышедшие в "Библиотечке графомана", включают двадцать пять сочинений Дмитрия Ивановича Хвостова, вступительную статью Максима Амелина, краткую летопись хвостовских жизни и творчества, а также трехстраничный обзор оценок современников - о Хвостове писали Пушкин, Вигель, Киреевский, Батюшков и другие. Конечно, такое издание не дает исчерпывающего...
Grafa Khvostova russkaja literatura ne zabyvala nikogda. Podobno Barkovu, on javljaetsja starinnoj legendoj otechestvennoj slovesnosti, i esli legendarnyj Barkov stal sobiratelnym obrazom poeta - avtora skabreznykh, igrivykh virshej, to graf Khvostov - takim zhe sobiratelnym obrazom poeta-grafomana. Barkova nakonets izdali, uslovilis schitat pripisyvaemoe emu lish pripisyvaemym, i pytlivyj chitatel sejchas uzhe navernjaka znaet, chto "Luku Mudischeva" napisal ne Barkov. Novykh izdanij Khvostova ne bylo uzhe dobruju sotnju let, i my privykli otnosit k pochtennomu grafu vse, chto nam zablagorassuditsja schitat grafomaniej nachala XIX veka. "Izbrannye sochinenija...", vyshedshie v "Bibliotechke grafomana", vkljuchajut dvadtsat pjat sochinenij Dmitrija Ivanovicha Khvostova, vstupitelnuju statju Maksima Amelina, kratkuju letopis khvostovskikh zhizni i tvorchestva, a takzhe trekhstranichnyj obzor otsenok sovremennikov - o Khvostove pisali Pushkin, Vigel, Kireevskij, Batjushkov i drugie. Konechno, takoe izdanie ne daet ischerpyvajuschego...