В ранней юности Адела прошла через гетто и выработала в душе не страх, не послушание, а ослепительную силу жизни, Талант опереточной актрисы - не более чем слабое отражение ее незаурядного жизненного таланта, настолько же яркого и великодушного, насколько злого и мелочного. Если бы характер Адели распространился на земле, то наше существование состояло бы исключительно из жертв, страстей и желания мести. Тем более странно, что Муравьёвой удается убедить читателя в том, что этой её героине, написанной на стыке гротеска и беспощадной точности, знакома любовь...
V rannej junosti Adela proshla cherez getto i vyrabotala v dushe ne strakh, ne poslushanie, a oslepitelnuju silu zhizni, Talant operetochnoj aktrisy - ne bolee chem slaboe otrazhenie ee nezaurjadnogo zhiznennogo talanta, nastolko zhe jarkogo i velikodushnogo, naskolko zlogo i melochnogo. Esli by kharakter Adeli rasprostranilsja na zemle, to nashe suschestvovanie sostojalo by iskljuchitelno iz zhertv, strastej i zhelanija mesti. Tem bolee stranno, chto Muravjovoj udaetsja ubedit chitatelja v tom, chto etoj ejo geroine, napisannoj na styke groteska i besposchadnoj tochnosti, znakoma ljubov...
