Монголы завыли, ошарашенные атакой во фланг, торопливо разворачивали коней, чтобы встретить угрозу, - и не успевали…
Вспыхивали молнии воздетых к небу клинков, грозно хрипел Кояш, грудью сбивающий степняков на низких лошадях; тамплиер ловко отбил летящее в грудь Дмитрия копье и оскалился в страшной улыбке – белоснежной на черном от кровавых брызг лице.
Время свернулось петлей, и не было конца битве – смерть хохотала, кричала, выла, скрежетала булатом и хлопала тетивой; булькала кровью, рвущейся из ран, и стонала последние слова деревенеющими губами умирающих.
Mongoly zavyli, osharashennye atakoj vo flang, toroplivo razvorachivali konej, chtoby vstretit ugrozu, - i ne uspevali…
Vspykhivali molnii vozdetykh k nebu klinkov, grozno khripel Kojash, grudju sbivajuschij stepnjakov na nizkikh loshadjakh; tamplier lovko otbil letjaschee v grud Dmitrija kope i oskalilsja v strashnoj ulybke – belosnezhnoj na chernom ot krovavykh bryzg litse.
Vremja svernulos petlej, i ne bylo kontsa bitve – smert khokhotala, krichala, vyla, skrezhetala bulatom i khlopala tetivoj; bulkala krovju, rvuschejsja iz ran, i stonala poslednie slova derevenejuschimi gubami umirajuschikh.
