Тобиас Чертон, всемирно признанный авторитет в области истории западного эзотеризма, биограф Алистера Кроули и Уильяма Блейка, автор многих работ о гностицизме, масонстве и розенкрейцерстве, посвятил эту книгу подробному разбору биографии Георгия Гурджиева с целью "показать правду, которая скрывается за его самодельной мифологией". Автор подробно анализирует молодые годы Гурджиева, его духовные связи с йезидами, суфиями и масонами, влияние на дореволюционное эзотерическое движение в России, контакты с реальными и вымышленными "замечательными людьми", предпринимательские таланты и просветительскую деятельность и многие другие аспекты жизни выдающегося духовного учителя."В поисках скрытой, внутренней истории мы будем не столько "доказывать истинность" тех или иных фрагментов, сколько стараться понять, какое влияние оказали различные исторические силы и события на мысли, чувства и поступки Гурджиева. Ознакомившись с ними внимательнее, мы сможем лучше понять его непростой, порой противоречивый характер, его истинные намерения, а главное, его неподражаемый энтузиазм и неутолимую жажду знаний. Конечно, полной картины составить не удастся. Зато, с моей точки зрения, картина будет куда реалистичнее, чем все то, что создавалось до сих пор".- Тобиас Чертон
Tobias Cherton, vsemirno priznannyj avtoritet v oblasti istorii zapadnogo ezoterizma, biograf Alistera Krouli i Uiljama Blejka, avtor mnogikh rabot o gnostitsizme, masonstve i rozenkrejtserstve, posvjatil etu knigu podrobnomu razboru biografii Georgija Gurdzhieva s tselju "pokazat pravdu, kotoraja skryvaetsja za ego samodelnoj mifologiej". Avtor podrobno analiziruet molodye gody Gurdzhieva, ego dukhovnye svjazi s jezidami, sufijami i masonami, vlijanie na dorevoljutsionnoe ezotericheskoe dvizhenie v Rossii, kontakty s realnymi i vymyshlennymi "zamechatelnymi ljudmi", predprinimatelskie talanty i prosvetitelskuju dejatelnost i mnogie drugie aspekty zhizni vydajuschegosja dukhovnogo uchitelja."V poiskakh skrytoj, vnutrennej istorii my budem ne stolko "dokazyvat istinnost" tekh ili inykh fragmentov, skolko staratsja ponjat, kakoe vlijanie okazali razlichnye istoricheskie sily i sobytija na mysli, chuvstva i postupki Gurdzhieva. Oznakomivshis s nimi vnimatelnee, my smozhem luchshe ponjat ego neprostoj, poroj protivorechivyj kharakter, ego istinnye namerenija, a glavnoe, ego nepodrazhaemyj entuziazm i neutolimuju zhazhdu znanij. Konechno, polnoj kartiny sostavit ne udastsja. Zato, s moej tochki zrenija, kartina budet kuda realistichnee, chem vse to, chto sozdavalos do sikh por".- Tobias Cherton
