Роман создан в стиле фантастического реализма и относится к такому довольно редкому жанру современной фантастики, как апокалипсис. Мы привыкли, что обычно некая катастрофа происходит в самом начале произведения, а затем описываются последствия. Автор же "Кодекса Прехистората" погружает читателя в мир, стоящий на пороге зловещих потрясений, но еще не перешагнувший роковую черту. С первых страниц, несмотря на легкое повествование и красочные описания героев и мира, создается атмосфера надвигающегося бедствия. До последних страниц книги судьба мира колеблется на волоске и не ясно, чем закончится история. Как и почему происходит коллапс цивилизации? Можно ли предотвратить трагедию? Вместе с главным героем читатель пройдет путь от среднестатистического питерского менеджера до ключевого персонажа большой игры, ставки в которой - жизни миллиардов людей. Нас ждут знакомства, путешествия, приключения, факты и допущения на грани сумасшествия, однако вписанные в течение повседневной обыденности и от этого особенно интригующие.
Roman sozdan v stile fantasticheskogo realizma i otnositsja k takomu dovolno redkomu zhanru sovremennoj fantastiki, kak apokalipsis. My privykli, chto obychno nekaja katastrofa proiskhodit v samom nachale proizvedenija, a zatem opisyvajutsja posledstvija. Avtor zhe "Kodeksa Prekhistorata" pogruzhaet chitatelja v mir, stojaschij na poroge zloveschikh potrjasenij, no esche ne pereshagnuvshij rokovuju chertu. S pervykh stranits, nesmotrja na legkoe povestvovanie i krasochnye opisanija geroev i mira, sozdaetsja atmosfera nadvigajuschegosja bedstvija. Do poslednikh stranits knigi sudba mira kolebletsja na voloske i ne jasno, chem zakonchitsja istorija. Kak i pochemu proiskhodit kollaps tsivilizatsii? Mozhno li predotvratit tragediju? Vmeste s glavnym geroem chitatel projdet put ot srednestatisticheskogo piterskogo menedzhera do kljuchevogo personazha bolshoj igry, stavki v kotoroj - zhizni milliardov ljudej. Nas zhdut znakomstva, puteshestvija, prikljuchenija, fakty i dopuschenija na grani sumasshestvija, odnako vpisannye v techenie povsednevnoj obydennosti i ot etogo osobenno intrigujuschie.
