Ясность, точность, лаконизм, отказ от стилистических украшений - черты, которые, безусловно, отличают пушкинскую прозу; вместе с тем за внешней простотой скрыт настолько богатый смысловой потенциал, что литературоведы на протяжении вот уже почти двух веков не устают разгадывать шедевры Пушкина. К прозе, которую прежде называл "презренной", он обратился только в конце 1820-х годов, уже снискав известность и признание как поэт. Это обращение оказалось исключительно плодотворным - разнообразным в тематическом и жанровом отношении, богатым повествовательными приемами. "А разве есть русские романы?.. Пришли, батюшка, пожалуйста пришли", - в словах старой графини из "Пиковой дамы" явно звучит авторская ирония. Пушкинские опыты в прозе наметили новые пути для развития отечественной словесности.
В настоящее издание вошли роман "Дубровский" (1832-1833), повести "Пиковая дама" (1833) и "Египетские ночи" (1835).
Jasnost, tochnost, lakonizm, otkaz ot stilisticheskikh ukrashenij - cherty, kotorye, bezuslovno, otlichajut pushkinskuju prozu; vmeste s tem za vneshnej prostotoj skryt nastolko bogatyj smyslovoj potentsial, chto literaturovedy na protjazhenii vot uzhe pochti dvukh vekov ne ustajut razgadyvat shedevry Pushkina. K proze, kotoruju prezhde nazyval "prezrennoj", on obratilsja tolko v kontse 1820-kh godov, uzhe sniskav izvestnost i priznanie kak poet. Eto obraschenie okazalos iskljuchitelno plodotvornym - raznoobraznym v tematicheskom i zhanrovom otnoshenii, bogatym povestvovatelnymi priemami. "A razve est russkie romany?.. Prishli, batjushka, pozhalujsta prishli", - v slovakh staroj grafini iz "Pikovoj damy" javno zvuchit avtorskaja ironija. Pushkinskie opyty v proze nametili novye puti dlja razvitija otechestvennoj slovesnosti.
V nastojaschee izdanie voshli roman "Dubrovskij" (1832-1833), povesti "Pikovaja dama" (1833) i "Egipetskie nochi" (1835).
