Спайдер Иерусалим - это Хантер Томпсон грядущих дней, гонзо-журналист эпохи победившего киберпанка. Вернувшись в Город после пятилетнего отсутствия и немедленно снова прославившись прямым репортажем о подавлении полицией бунта генномодифицированных трансов, Спайдер погрязает в пучине самокопания, политического цинизма и фармакологических экспериментов. Тем временем отбушевала предвыборная гонка, и кандидат от "партии закона и порядка", которого с легкой руки Спайдера все называют Чудовищем, проиграл; президентом стал калифорнийский сенатор Гари Каллахан по прозванию Весельчак. "Я всегда считал людей сообразительными, - говорит Спайдер. - Да, люди растеряны, слабы, разбиты, но они не тупые. А потом ты берешь и показываешь им: вот два человека хотят стать президентом. Один - дьявол во плоти, но с ним можно иметь дело, потому что он хоть во что-то верит. Другой же соврет как угодно, наденет любую маску, только чтобы сесть в президентское кресло. Но и это еще не все, он тебя ненавидит и рвется к власти, только чтобы превратить твою жизнь в ад. И за кого, по-твоему, они голосуют?" Незадолго до своей победы на выборах Весельчак пообещал Спайдеру: "Никому не дано так меня унизить. И уйти безнаказанным. Я до тебя доберусь, Иерусалим. В порошок сотру. В самый неожиданный момент". Но Спайдер не будет сидеть сиднем и дожидаться президентской мести. У него, как всегда, наготове план контратаки...
Spajder Ierusalim - eto Khanter Tompson grjaduschikh dnej, gonzo-zhurnalist epokhi pobedivshego kiberpanka. Vernuvshis v Gorod posle pjatiletnego otsutstvija i nemedlenno snova proslavivshis prjamym reportazhem o podavlenii politsiej bunta gennomodifitsirovannykh transov, Spajder pogrjazaet v puchine samokopanija, politicheskogo tsinizma i farmakologicheskikh eksperimentov. Tem vremenem otbushevala predvybornaja gonka, i kandidat ot "partii zakona i porjadka", kotorogo s legkoj ruki Spajdera vse nazyvajut Chudovischem, proigral; prezidentom stal kalifornijskij senator Gari Kallakhan po prozvaniju Veselchak. "Ja vsegda schital ljudej soobrazitelnymi, - govorit Spajder. - Da, ljudi rasterjany, slaby, razbity, no oni ne tupye. A potom ty beresh i pokazyvaesh im: vot dva cheloveka khotjat stat prezidentom. Odin - djavol vo ploti, no s nim mozhno imet delo, potomu chto on khot vo chto-to verit. Drugoj zhe sovret kak ugodno, nadenet ljubuju masku, tolko chtoby sest v prezidentskoe kreslo. No i eto esche ne vse, on tebja nenavidit i rvetsja k vlasti, tolko chtoby prevratit tvoju zhizn v ad. I za kogo, po-tvoemu, oni golosujut?" Nezadolgo do svoej pobedy na vyborakh Veselchak poobeschal Spajderu: "Nikomu ne dano tak menja unizit. I ujti beznakazannym. Ja do tebja doberus, Ierusalim. V poroshok sotru. V samyj neozhidannyj moment". No Spajder ne budet sidet sidnem i dozhidatsja prezidentskoj mesti. U nego, kak vsegda, nagotove plan kontrataki...
