Для советских людей обвал социалистической системы стал одновременно абсолютной неожиданностью и чем-то вполне закономерным. Это драматическое событие обнажило необычный парадокс: несмотря на то, что большинство людей воспринимало советскую систему как вечную и неизменную, они в принципе были всегда готовы к ее распаду. В книге профессора Калифорнийского университета в Беркли Алексея Юрчака система "позднего социализма" (середина 1950-х - середина 1980-х годов) анализируется в перспективе этого парадокса. Образ позднего социализма, возникающий в книге, в корне отличается от привычных стереотипов, согласно которым советскую реальность можно свести к описанию, основанному на простых противопоставлениях: официальная / неофициальная культура, тоталитарный язык / свободный язык, политическое подавление / гражданское сопротивление, публичная ложь / скрытая правда.
Dlja sovetskikh ljudej obval sotsialisticheskoj sistemy stal odnovremenno absoljutnoj neozhidannostju i chem-to vpolne zakonomernym. Eto dramaticheskoe sobytie obnazhilo neobychnyj paradoks: nesmotrja na to, chto bolshinstvo ljudej vosprinimalo sovetskuju sistemu kak vechnuju i neizmennuju, oni v printsipe byli vsegda gotovy k ee raspadu. V knige professora Kalifornijskogo universiteta v Berkli Alekseja Jurchaka sistema "pozdnego sotsializma" (seredina 1950-kh - seredina 1980-kh godov) analiziruetsja v perspektive etogo paradoksa. Obraz pozdnego sotsializma, voznikajuschij v knige, v korne otlichaetsja ot privychnykh stereotipov, soglasno kotorym sovetskuju realnost mozhno svesti k opisaniju, osnovannomu na prostykh protivopostavlenijakh: ofitsialnaja / neofitsialnaja kultura, totalitarnyj jazyk / svobodnyj jazyk, politicheskoe podavlenie / grazhdanskoe soprotivlenie, publichnaja lozh / skrytaja pravda.
