В этой книге реальный мир соседствует с миром выдуманным, узнаваемые детали переплетаются с игрой фантазии, так что перестаёшь понимать, где одно, а где другое. И не надо понимать. Вся прелесть прозы Владимира Шпакова в органическом сплаве жёсткого реализма с фантастическим началом. В итоге образуется новое целое, особая территория, где законы бытия меняются самым парадоксальным образом. Но жизнь при этом остаётся жизнью. Остаётся драматизм, боль, страдание - то, что и должно быть в подлинной литературе.
V etoj knige realnyj mir sosedstvuet s mirom vydumannym, uznavaemye detali perepletajutsja s igroj fantazii, tak chto perestajosh ponimat, gde odno, a gde drugoe. I ne nado ponimat. Vsja prelest prozy Vladimira Shpakova v organicheskom splave zhjostkogo realizma s fantasticheskim nachalom. V itoge obrazuetsja novoe tseloe, osobaja territorija, gde zakony bytija menjajutsja samym paradoksalnym obrazom. No zhizn pri etom ostajotsja zhiznju. Ostajotsja dramatizm, bol, stradanie - to, chto i dolzhno byt v podlinnoj literature.
