Чем богаче становился Батон, тем сильнее втягивался генерал в сети, которые на юридическом языке назывались коррупцией. Остановиться было уже невозможно. Генеральская должность Горбунову обошлась недешево, да и в дальнейшем в министерстве ждали от нового начальника слобожанского УМВД не только высоких показателей в работе, но и определенных отчислении в виде пухлых конвертов с купюрами, на которых красовались портреты президента не нашей, естественно, страны. Без постоянных вливаний со стороны Батона, как бы Вячеслав Иванович ни старался, на своей должности он долго бы не удержался. За удовольствие быть у власти нужно платить, и Горбунов платил, так как власть для него была целью жизни. Он знал, что за глаза подчиненные называют его "императором", и это, надо признать, ему очень льстило.
Chem bogache stanovilsja Baton, tem silnee vtjagivalsja general v seti, kotorye na juridicheskom jazyke nazyvalis korruptsiej. Ostanovitsja bylo uzhe nevozmozhno. Generalskaja dolzhnost Gorbunovu oboshlas nedeshevo, da i v dalnejshem v ministerstve zhdali ot novogo nachalnika slobozhanskogo UMVD ne tolko vysokikh pokazatelej v rabote, no i opredelennykh otchislenii v vide pukhlykh konvertov s kupjurami, na kotorykh krasovalis portrety prezidenta ne nashej, estestvenno, strany. Bez postojannykh vlivanij so storony Batona, kak by Vjacheslav Ivanovich ni staralsja, na svoej dolzhnosti on dolgo by ne uderzhalsja. Za udovolstvie byt u vlasti nuzhno platit, i Gorbunov platil, tak kak vlast dlja nego byla tselju zhizni. On znal, chto za glaza podchinennye nazyvajut ego "imperatorom", i eto, nado priznat, emu ochen lstilo.
