Поэзия Бориса Рыжего (1974-2001) ворвалась в современную словесность на закате ХХ века неожиданной вспышкой яркого дарования. Юноша с Урала поразил ценителей свежестью слова, музыкальностью стиха, редкостным мастерством, сочетанием богатой внутренней культуры с естественным языком той среды, от имени которой высказывалась его муза, - жителей екатеринбургской окраины. Он привел на сцену литературы нового героя, молодого человека приснопамятных 1990х, "где живы мы, в альбоме голубом, земная шваль: бандиты и поэты". После раннего, слишком раннего ухода Бориса Рыжего ему сразу наклеили две этикетки: "последний советский поэт" и "первый поэт поколения". Так ли это? Илья Фаликов, известный поэт, в свое время принявший участие в судьбе героя книги, не стремится к отстранен ному повествованию о жизни и смерти поэта подобно многим персонажам жизнеописания, он вступает в диалог с Борисом Рыжим и предлагает сугубо личный взгляд на это поэтическое явление рубежа тысячелетий. Сплав путевых заметок, исторических экскурсов, личных воспоминаний, критических отзывов, бесед с родными и близкими поэта, широта цитирования, многоликость людей, вовлеченных в быстролетную жизнь Бориса Рыжего, - всё это составляет содержание книги и вряд ли оставит чуткого к поэзии читателя равнодушным.
Poezija Borisa Ryzhego (1974-2001) vorvalas v sovremennuju slovesnost na zakate KHKh veka neozhidannoj vspyshkoj jarkogo darovanija. Junosha s Urala porazil tsenitelej svezhestju slova, muzykalnostju stikha, redkostnym masterstvom, sochetaniem bogatoj vnutrennej kultury s estestvennym jazykom toj sredy, ot imeni kotoroj vyskazyvalas ego muza, - zhitelej ekaterinburgskoj okrainy. On privel na stsenu literatury novogo geroja, molodogo cheloveka prisnopamjatnykh 1990kh, "gde zhivy my, v albome golubom, zemnaja shval: bandity i poety". Posle rannego, slishkom rannego ukhoda Borisa Ryzhego emu srazu nakleili dve etiketki: "poslednij sovetskij poet" i "pervyj poet pokolenija". Tak li eto? Ilja Falikov, izvestnyj poet, v svoe vremja prinjavshij uchastie v sudbe geroja knigi, ne stremitsja k otstranen nomu povestvovaniju o zhizni i smerti poeta podobno mnogim personazham zhizneopisanija, on vstupaet v dialog s Borisom Ryzhim i predlagaet sugubo lichnyj vzgljad na eto poeticheskoe javlenie rubezha tysjacheletij. Splav putevykh zametok, istoricheskikh ekskursov, lichnykh vospominanij, kriticheskikh otzyvov, besed s rodnymi i blizkimi poeta, shirota tsitirovanija, mnogolikost ljudej, vovlechennykh v bystroletnuju zhizn Borisa Ryzhego, - vsjo eto sostavljaet soderzhanie knigi i vrjad li ostavit chutkogo k poezii chitatelja ravnodushnym.
